Брэндон откидывается на спинку стула, облегченно выдыхая. Он глядит на тебя с превосходством, спокойно улыбаясь. Вот уж не знаю, что заставило его так радоваться.
Чуть позже он, не дожидаясь объявления третьего места, встает с таким видом, словно вот-вот получит корону. Прикли чуть сникает. Похоже, мало кто понимает, что происходит в этот момент. Все знают Устав наизусть, но правила, касающиеся школьного совета, а тем более выборов в него никто не запоминает, потому что никто не посмеет конкурировать с Брэндоном.
— Это в какой такой вселенной девяносто два меньше восьмидесяти пяти? — интересуешься ты, не вставая с места, находящегося почти у самого выхода.
— Таков школьный Устав, — заявляет Реднер спокойно.
— Игнорирующий законы математики?
— Нет, — отзывается Брэндон подчеркнуто вежливо, понимая, что в его кармане непонятный пока никому козырь. — Согласно Уставу членом совета не может стать ученик, который не проучился в школе Корка больше года.
— И с самого начала это не было упомянуто, потому что очевидно, что… — на пару секунд ты карикатурно изображаешь задумчивость, — … выиграешь ты?
Никто не отвечает на этот выпад. В глубине души все знают, что это правда.
— К сожалению, такое правило действительно существует, — подтверждает Прикли, не желая, видимо, доводить дело до скандала, — но, получив результаты, мы посоветовались с остальными членами совета и решили, что в наши правила пора внести некоторые поправки. Мы проведем нечто вроде эксперимента: в этом году в состав совета войдут двое учеников.
Все шокированы такой новостью, поэтому тут же начинают живо ее обсуждать в полный голос. Довольны все, кроме виновников торжества.
— Когда вы это обсуждали, я все еще был одним из членов совета. Вы сделали это за моей спиной! — начинает заводиться Реднер.
— Да, но ты в этом вопросе слишком заинтересованное лицо, чтобы иметь право голоса, — отвечает Прикли.
— О чем мы вообще здесь говорим? Я выиграла. Он второй. Почему я должна делить с ним свое законное место? — возмущаешься ты, вставая со стула.
— Единственный, кому придется делить свое законное место, – это я, — парирует Реднер. — Ты не имеешь права быть в совете. Скажи спасибо и за это.
— Это правило такое же абсурдное, как и все остальные, придуманные тобой, — заявляешь ты, надевая красный вырви глаз портфель на плечо.
Все остальные внимательно наблюдают за вашей перепалкой. Уверен, к завтрашнему дню эта ссора обрастет кучей новых несуществующих подробностей.
— Смени рюкзак, Вёрстайл, — говорит Брэндон, видимо, пытаясь почувствовать остатки прежней власти. — Красный цвет в школе запрещен! — напоминает он тебе вдогонку.
— Не переживай, это ненадолго, — отвечаешь ты, глядя на него так, словно готова придушить, и выходишь из библиотеки.
Как выясняется чуть позже, третье место занимает Синтия Милитан, но после произошедшей ссоры это никого не волнует.
Пожалуй, именно решение принять в совет одновременно двух учеников послужило открытию «военных» действий в школе Корка.
4
Флорнес Вёрстайл
Первое собрание школьного совета, как и все последующие, проходили в кабинете директрисы, превосходящем по размерам почти любой кабинет в школе. На первой встрече выяснилось, что школьный совет, не включая меня и Брэндона, состоит всего из шести человек: директрисы Тэрн, ее заместителя, Прикли, мисс Блейк, школьного психолога и мистера Супайна. Прикли оказался единственным, кто внушал хоть какое-то доверие.
Самым ярким, если не сказать ярым, поставщиком новых правил был Брэндон Реднер. На первом собрании он предложил внести кардинально новое изменение в школьный устав. Он считал, что в Корке пора ввести строгий дресс-код: белый верх, черный низ. Будто с прежним ограничением по цветам он недостаточно взял всех за горло. Честно говоря, к тому времени любые вопросы, касающиеся одежды, меня так раздражали, что казалось, проще прийти в школу голой, нежели пытаться угодить школьному совету.
— Думаю, школьный дресс-код сделает всех нас равными. Ни у кого больше не будет лучших джинсов или кроссовок. Ученики смогут сосредоточиться только на учебе, — говорил Реднер, выступая перед остальными.
Мистеру Прикли идея не пришлась по душе, а вот школьный психолог и все остальные, включая заместителя директрисы, восприняли эту идею положительно.
Закончив, Брэндон вернулся на место, судя по виду, жутко гордый сам собой. Следующей и последней выступала я. Моя позиция была предельно проста:
— Я понимаю, что мы не можем сделать нормой декольте и прозрачные ткани, но ограничение базой из шести цветов – это безумие. Поправка насчет юбок – это прошлый век. Я считаю, что мы должны отказаться от любых правил, запрещающих какие-либо цвета и ткани.