— Да, это так! Простите меня! Я совершил ошибку!
Смирение — очень трудное дело, но оно избавляет от всех капканов. Трудно, когда тебе делают замечания, принимать их со смирением и говорить: «Хорошо, простите меня! Я не повторю этого больше!» — не оскорбляться и не начать думать: «Сейчас мне испортили самооценку. У меня было другое представление о себе, но его разрушили!» — и чтобы начались помыслы и чувство уязвимости, как будто ты лишился собственного достоинства.
Все это говорит о том, что эгоизм еще жив в нас. В нас живет эгоизм, который не выносит ни замечаний, ни критики, независимо от того, по-хорошему ли они высказаны или с неприязнью. Мы вообще не научились смирению.
В другой раз святой сказал: «Недостаточно подвизаться — надо делать это с рассудительностью. Потому что я видел некоторых подвизавшихся, которые иссохли от аскезы, совершая непомерные подвиги, однако они не имели рассудительности и погубили всё»11.
Будь осторожен в этом. Помнишь, я говорил тебе, как не доходить до крайностей? Однажды ты взял все святоотеческие книги, прочел их и стал применять все самое суровое, написанное в них. А потом, поскольку на Святой Горе Афонской кто-то дал тебе толстую книгу с молитвами (да, на Святой Горе читают и молятся часами подряд) и кто-то из отцов сказал тебе: «Если хочешь, почитай ее!» — то ты взял ее и дома стал читать эти молитвы, которых было чрезвычайно много.
Ты, однако, не приложил рассудительности. Ты ведь живешь в миру, у тебя жена, дети, обязанности, работа, — ты не можешь образцово каждый вечер по два-три часа вычитывать молитвы только потому, что так делают на Святой Горе. Ты сделал очень многое, но без рассудительности. И в результате потом не захотел делать уже ничего. Потом ты дошел до такого изнеможения, что тебе опостылело все, и ты сказал: «Ничего не хочу! Я ведь остался без прогулок, кафе, футбольных матчей, фильмов!»
Говорю это потому, что не ты один — многие так делают: не прилагают рассудительности, доходят до крайностей и отказываются от всего, связанного с жизнью в городе, с семьей, детьми и т. д., называя это грехом. У них вдруг разгорается крайняя ревность, идущая не из сердца, а из внешнего принуждения, которому они сами же себя и подвергают, и из эгоизма.
Эгоизм может сделать человека чрезвычайно аскетичным, чтобы он после этого сорвался. Из эгоизма можно поститься очень строго и истощить себя до такой степени, что потом и слышать не захочешь о постах и будешь говорить: «Не хочу я ничего такого, не говори мне о посте!»
Ты говоришь ему:
— Когда я говорил тебе, чтобы ты не отказывался от этого, например, от растительного масла (или какому-нибудь ребенку говоришь, чтобы пил молоко: «Если родители сказали тебе пить, пей!»), — ты отвечал:
— Нет! Я буду делать то, чего хочет Бог!
Но только ты делаешь это не ради Бога, потому что тут имеется эгоизм. И не слушаешься. А потом эта крайность, до которой ты доходишь, не имея рассудительности, делает свое, и ты начинаешь терзаться и ничего уже делать не хочешь. Доходишь до другой крайности.
Поэтому давайте идти царским путем, путем смиренным, средним. Чтобы не получилось, что я изнурил себя от аскезы, но не приложил рассудительности и в итоге потерял всё.
От нашего ближнего зависят жизнь и смерть
В другом месте святой Антоний говорит: «Внимайте, братия, поскольку от брата нашего зависит, отправимся ли мы в рай, и от него зависит, отправимся ли в ад»12.
Всё — от нашего брата. От него зависит всё. Ты не можешь говорить:
— Я делаю многое: подвизаюсь, молюсь, пощусь, а другие меня не интересуют! Какое мне дело до них? Главное, что я делаю с Богом!
Это ошибка. А что ты делаешь с Богом, я не понял? Ты что, видел Бога перед собой? Что же ты делаешь с Богом? Жену ты видишь целый день перед собой, коллегу тоже, который сейчас сидит неподалеку и видит, что ты слушаешь эту передачу, и с которым ты только что поругался, а сейчас слушаешь себе и думаешь: «Да это ничего! Я пребываю в добром мире радиопередачи!»
Но это ошибка. Ты думаешь, что если можешь нажать кнопку и перед тобой станет открываться другой мир, тогда — «Плевать я хотел на остальных людей! Меня с ними ничего не связывает!». Это неправильно. Через других будет решаться, преуспели ли мы духовно. Однако процитирую точно: «От нашего ближнего зависят жизнь и смерть! Если мы приобретаем брата своего — Бога обретаем, а если соблазняем брата своего — против Христа согрешаем».