В жизни Цинния выглядела как супермодель. Конечно, внешность — это далеко не всё. Вдобавок к тому, что она была стильной, сильной и красивой, она ещё была совершенно безумной. Ни один блестящий рыжий волосок не выбивался из порядка на её идеальной головке. И всё же сейчас её волосы торчали как попало, выбиваясь из косички, пока она дралась. Как же низко пали прославленные и гламурные.
Вторым призраком оказалась Маджестик, преданная последовательница Мрачного Жнеца до его падения. Она родилась некромантом, фейри с силой оживлять мёртвых, но её хозяин даровал ей гадкое заклинание зелёного огня, который мог пожирать что угодно. Если бы она всё ещё обладала той способностью, и в Пирамиде работала магия, то этот огонь сожрал бы клетку, в которой она заперта.
Ни Цинния, ни Маджестик не были хорошими людьми при жизни. На Земле они убили так много людей, причинили столько страданий и смерти во имя своих извращённых целей. Наоми сомневалась, что смерть исправила их характер. И всё же никто не заслуживал, чтобы его запирали в такой клетке, заставляли сражаться, пока демоны и их подопечные криками поощряли кровопролитие и делали ставки. Два призрака покрылись ранами и кровью. Они жестоко избивали друг друга в крошечной металлической клетке. А толпа просто обезумела.
— Когда кто-то умирает в царстве духов, они переходят на следующий, более глубокий круг. Это место находится вне нормальных кругов ада. Что случится, если кто-то умрёт здесь? — тихо прошептала Наоми, обращаясь к Макани.
— Я не знаю. И давай не будем выяснять, — ответил он, сканируя взглядом комнату. — Моя магия всё ещё заблокирована. Что насчёт твоей? Ты можешь почувствовать Оникса?
Наоми попыталась обратиться к своей магии, но она омертвела. Неудивительно. В конце концов, магия здесь работать не должна.
— Нет. Прости. Моя магия теперь пропала, — сказала она.
— Тогда мы займёмся визуальными поисками.
Наоми посмотрела на часы. У них оставалось десять минут до того, как выветрится зелье Райли. Десять минут до того, как челюсти адского казино сожрут их и не подавятся.
— Эй ты, там.
Наоми повернулась, когда её постучали по плечу. Мужчина сидел за баром. Все взгляды были прикованы к сражению, но он смотрел на неё.
В другом заведении она бы с первого взгляда посчитала его человеком. Его короткие взъерошенные тёмные волосы и двухдневная щетина буквально кричали «я спортивный, но брутальный», но искусственно порванные джинсы и дизайнерская футболка указывала скорее на рок-звезду. Однако глаза выдавали его с потрохами. Смотреть в эти глубокие бирюзовые глубины — всё равно что вглядываться в коридор зеркал с миллионом отражений. Он не был человеком. И он даже не был приспешником демона. Он был полноценным демоном.
— Что ты думаешь? — спросил он, и его взгляд на мгновение метнулся к бойцовской клетке.
Она думала, что всё это омерзительно. Но она не могла такое сказать. Не здесь.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она у демона-рок-звезды.
Он моргнул, добавив в свои глаза очередной слой отражений. Может, демоны и не могли творить здесь магию, но это не делало этого демона менее жутким.
Он поднял бокал вина и показал на бойцовскую клетку.
— Как думаешь, кто победит?
Вопрос с подвохом. Что бы ни случилось, оба призрака уже проиграли.
— Я не знаю, — ответила она.
— Одна была слугой ненавистников магии, её разум, тело и магия были искажены, чтобы сражаться против её же вида, — сказал демон. — Другая была слабеньким некромантом, которому довелось попробовать магии из кубка Мрачного Жнеца. На Земле они обе были довольно могущественны.
— Но не здесь.
— Нет, — его губы изогнулись в улыбке, которая была то ли очаровательной, то ли тошнотворной; она не могла решить. — Здесь у них есть лишь ненависть друг к другу. И желание выжить. Я гадаю, что же в них сильнее: нужда уничтожить врага или инстинкт выжить.
— Разве таков выбор? — в ужасе спросила Наоми.
— Ад полон непростых решений, — демон-рок-звезда глотнул вина, чмокнул губами, затем поставил бокал на стойку. — Это, между прочим, совет.
— Эм, спасибо.
Демоны такие странные. Они или пытались убить тебя, или же старались поделиться какой-то адской доктриной самосовершенствования.
Демон потянулся к хрустальному блюду на стойке. Обнаружив, что оно пустует, он нахмурился.