— Но зачем? — ахнула Наоми. — Чтобы заставить тебя страдать?
— Он проклял каждого из нас, заточил в кошмарах, сотворённых нашей же магией, — сказал Девон. — Я постоянно превращался между человеком и зверем. Хлоя была заточена в иллюзиях, созданных её магией, и её худшие страхи делали всё ужасно реальным.
— А меня он оставил с вампирской жаждой крови. Но у меня не было никаких моих способностей — ни силы пробиться через барьер, чтобы попасть к людям, которых он туда поместил, ни скорости, чтобы пронестись через ворота, когда те открывались, — сказал Том. — Септимус дразнил меня тем, что он кастрировал мою магию, превратил мои клыки в трофеи для своих воинов.
— Это отвратительно, — сказала Наоми.
— Это ад, — ответил вампир с усталым смирением.
— Есть и другая причина, по которой он забрал твои клыки, — сказал Макани. — Клыки вампира обладают магическими свойствами. Ношение ожерелий сделало воинов демона быстрее и сильнее.
— Точно, — сказала фейри Хлоя, кивая. — И это даёт им некоторые другие силы вампира. Например, быстрое исцеление.
Вампир сверкнул широкой, лишённой клыков улыбкой, смерив фейри взглядом с головы до пят.
— И мужскую силу.
Теперь, когда он покормился, его разум переключился на другие потребности.
Он облизнул окровавленные губы.
— Что скажешь, Хлоя?
— Ты и я? — она фыркнула. — Я так не думаю.
Он закатил глаза.
— Ну, ты тоже не подарочек.
Он же не серьёзно. Красота Хлои светилась даже сквозь всю эту грязь.
— Слишком красивая, как и все фейри. Вы все такие идеальные пластиковые люди. Такие безупречные, такие сияющие, — вампир издал рыгающий звук.
— Если я такая отвратительная, почему же ты делаешь мне непристойные предложения? — спросила Хлоя, выгнув брови.
Он пожал плечами.
— Я долгое время проторчал в этой клетке. Надо же унять зуд.
— Как романтично. И как только я могу отказаться от такого предложения? — сказала Хлоя, и каждое её слово сочилось сарказмом.
— Ты не можешь отказаться, — ответил Том, шагнув вперёд.
— Сделаешь ещё один шаг вперёд, и я тебе остальные зубы выбью, — предупредила его Хлоя.
Вампир закатил глаза, но остановился.
— Как насчёт тебя? — спросил он у Наоми. — Ты женщина.
— И как это ты угадал?
Он недоуменно моргнул.
— У тебя есть грудь. Очевидно же.
— Кто бы мог подумать.
— Так как насчёт того, чтобы мы с тобой… — он умолк и многозначительно поиграл бровями.
Вау, какой изумительный подкат. Наоми слышала варианты и получше, в крышесносном баре кантри и вестернов напротив «Хаоса», где имелся гигантский механический бык. Большинство подкатов у парней там крутилось вокруг скачки на этом быке.
Макани нависал над ней, как дракон.
— Она занята.
— Тобой? — переспросил вампир.
— Да.
— Есть надежда, что это когда-нибудь изменится?
— Нет, — холодно ответил Макани.
Беззубый Том попятился, поднимая ладони в воздух.
— Ладно, ладно. Остынь, мужик.
— Итак, если Том закончил придуриваться, давайте начинать. Тронный зал прямо над нами, — Хлоя показала на панели в потолке. Они казались подвижными. — Великий и могущественный Септимус не пачкает руки, спускаясь в вонючую темницу. Когда он заканчивает играть с нами в тронном зале, он открывает люк в полу и сбрасывает нас сюда, тонуть в собственной грязи.
Наоми присмотрелась к потолку. Над каждой клеткой находились люки.
— Ладно, — сказала она. — Кажется, нам давно пора нанести Его Злобному Высочеству визит.
Глава 23
Коридоры ада
Фейри, маг и вампир поспешили вверх по лестницам, отвлекая охранников и создавая как можно больше хаоса. Как только Наоми услышала крики про сбежавших пленников и последовавший за этим топот шагов, она повернулась к Макани.
— Пошли.
Он ударил кулаком по ужасно средневековой панели управления. Наверху один из люков в потолке открылся. Крылья Наоми появились за её лопатками. Она низко присела, затем резко вылетела через просвет в потолке.
Она приземлилась, присев посередине тронного зала лицом к трону — и к демону, который на нём сидел. Ступени вели к приподнятой платформе. В воздухе витал сильный запах свежих персиков и клубники. Стая мёртвых золотистых канареек пела на горящем чёрном дереве позади трона Септимуса.
Но, возможно, «трон» — не самое подходящее слово. Трон демона не имел формы, отчётливых очертаний. Он состоял из переменчивых трещащих языков пламени, которые трепетали вокруг демона.