Ой-ёй.
— Ты прав, — быстро сказала я. — Я подвергаю себя слишком большой опасности. Я собираюсь оставаться под одеялом ещё минимум две недели.
— Иви…
Гадство. Очевидно, что для него это было важно.
— Хорошо, — вздохнула я. — Я пойду.
Чем может быть плох один ужин в семье военного?
Тут с гоготом возникла Паутинная Леди.
— Бесценно! — задыхалась она. — Жду не дождусь узнать, что подумает о тебе его семья! Ахахахаха!
Я кинула на неё злобный взгляд. Мне всего-то надо будет убедиться, что я веду себя наилучшим образом. Я могла бы поднапрячься и заранее расчесаться. Если я смогла очаровать Винтера, то расположить к себе его маму с папой будет несложно. И те ощущения под ложечкой определённо были не бабочками в животе, вот уж дудки. Заносите свекровь и свёкра. По крайней мере, мысль о встрече с ними превратила призраков в нечто сродни пушистым котяткам.
Зазвонил телефон и, хоть я и была к нему ближе, Винтер вскочил ответить. Мило. Пока он говорил с человеком на другом конце провода, я осмотрелась. За журнальным столиком разместилась незнакомая картонная коробка. Я присела на корточки, щелчком открыла крышку и втянула в себя воздух, как только увидела, что лежало внутри. Протянула руки и бережно вытащила изящный прибор, внимательно рассматривая его со всех сторон. Это была старая очистительная система для трав. И говоря «старая», я имела в виду «антикварная». И, вероятно, очень и очень ценная. Не оставалось никаких сомнений в том, что это фамильная ценность Винтера. Я помедлила и нахмурилась. Вот только Винтер не из семьи ведьм.
Она была тяжелее, чем казалась, поэтому чтобы не уронить её и не разбить вдребезги, я поставила её на стол. Сейчас подобными вещами уже не пользуются. Вскоре после Второй Мировой войны несколько учёных-изобретателей из Ордена совместно выяснили, что для очистки магических трав и безопасного их использования в заклинаниях достаточно щепотки соли. Большинство ведьм, регулярно использующих травы, даже не задумываясь, просто добавляют несколько гранул соли. На самом деле, это не так уж и важно. Даже если кто-то забыл про соль, и формально травы были не очищены, это не имеет значения. Самое страшное, что может случиться — травы сработают не так эффективно.
Сторонники теории трав наслаждались нескончаемыми дискуссиями о том, какой тип соли наиболее действенный. Я даже слышала, что в Ордене работал сольмелье. Как сомелье, только для соли, а не для вина, что менее приятно, зато потом не надо пить ибупрофен. У меня было смутное подозрение, что неважно, используете ли вы розовую гималайскую соль, добытую девственницами у подножья горы в Непале, или столовую соль из супермаркета: результат будет один и тот же.
— Я не буду её об этом спрашивать, — ответил Винтер в трубку, немного повысив голос. — Ты решай. Уверен, что в любом случае будет хорошо.
Я выгнула бровь, переключив внимание с очистителя. Мне стоило лишь на миг отвлечься, как Брутус, воспользовавшись этим, совершил летящий прыжок в мою сторону. Я вскинула руки, закрывая лицо и едва не скинув драгоценную вещицу на пол. Потом до меня дошло, что Брутус метил не в меня. С довольным выражением, которое я у него обычно видела лишь в те выходные, когда у меня не было никаких планов и никуда не требовалось идти, он всеми четырьмя лапами приземлился в коробку.
— Нет, мама, — вздохнул Винтер. — Не буду.
Весьма заинтригованная, я чуть опустила руки.
— Давай, — сказала я. — Спроси меня.
Выражение лица Винтера было крайне несчастным. Он накрыл рукой динамик.
— Мама спрашивает, не будешь ли ты возражать, если ужин пройдёт в вечерних костюмах? — он облизал губы. — Прости, она сторонник приличий.
Я стараюсь избегать дресс-кодов. Особенно когда дело касается ужинов. Какой, чёрт возьми, смысл принаряжаться, чтобы поесть? Я могу есть у себя на диване, в допотопном заляпанном спортивном костюме с обшарпанными манжетами и дырками на коленях, и вкус еды от этого не поменяется. Но это же семья Винтера. Согласившись прийти, я уже не могла отступить. Если это сделает Винтера счастливым, я могу сделать исключение. Один раз. Особенно учитывая, что Паутинная Леди согнулась пополам в приступе истерического хохота, по всей видимости, при мысли обо мне в платье.
— Хорошо, — ответила я.
Винтер моргнул.
— Ты уверена?
Я с трудом сдержала возникший в голове саркастичный комментарий и улыбнулась.
— Не вопрос.
Сбитый с толку, но явно испытывающий облегчение, Винтер убрал руку и снова заговорил с матерью. Я опустила взгляд вниз на Брутуса, всё ещё сидящего в коробке. Усы его подрагивали, словно он изо всех сил старался не рассмеяться. Я взмахом руки закрыла крышку коробки, чтобы его не видеть.