— Фальшивое стекло? — спросила я. — Не зеркало?
— Настоящее зеркальное стекло стоит дорого, и его сложно разбить, — он погладил бороду. — У меня было такое же, какое используют в фильмах, чтобы актёры не поранились, прыгая через окно, — в его голосе звучала гордость.
Если в квартире Чёрной Бороды я разбила не настоящее зеркало, мне не грозили семь лет несчастий. Этот день становился всё лучше и лучше.
— Спасибо, — сказала я, говоря совершенно искренне. — Мне приятно это знать.
— Пожалуйста.
Массовый убийца с хорошими манерами. Я сглотнула.
— Мне стоит упомянуть об одной вещи, — сказала я. — Одной вещи, что оставит тебя немножечко в пролёте.
Он поднял чёрную кустистую бровь.
— Какой же?
— Я солгала. Я ведьма. Я ведьмовская ведьма с ведьмачьей кровью, бегущей по жилам и магией в душе.
— Нет, это не так, — ответил Чёрная Борода. Очевидно, я лгала лучше, чем думала. — Если бы ты была ведьмой, ты бы попыталась заколдовать меня в нашу первую встречу.
Моя очередь была пожимать плечами.
— Тогда у меня были свои причины избегать магии. И я вынуждена избегать её сейчас, потому что на тебя она не действует. А вот это подействует.
И я вытянула обе руки и изо всех сил дёрнула его за бороду.
Он закричал. Вероятно, когда тебе пытаются оторвать подбородок, это очень больно. Я держалась за бороду левой рукой, уклоняясь от размахивающего ножа, а правую разжала, чтобы потянуться вверх. Я ткнула двумя пальцами ему в глаза, давя на глазницы. Я не ослепила его окончательно (для этого он слишком быстро отпрянул), но в следующие несколько минут он будет плохо видеть. Надежда ещё оставалась.
Он топтался на месте, всё ещё цепляясь за этот чёртов клинок. Пока я не заставлю его бросить оружие, мы все в опасности. Я кружила вокруг него, ринувшись к его руке и пытаясь схватить рукоятку ножа, чтобы вырвать оружие из его рук. Даже будучи ослеплённым, он всё же понял, что я делаю, и снова полоснул меня лезвием, на этот раз сумев порезать мне щёку. Я вскрикнула. А затем его свободная рука метнулась вперёд, схватила прядь моих волос и потащила меня.
— Ах ты маленькая сучка, — прошипел он. — Думала, сможешь обдурить меня? Думала, сможешь меня превзойти? Может, я и умру сегодня, но заберу тебя с собой. И столько твоих маленьких ведьмовских друзей, сколько смогу.
Послышался громкий удар. На мгновение Чёрная Борода замер, а затем повалился, в процессе и меня сбив на землю. За ним стоял Тарквин, двумя руками державший окровавленный камень.
— Я сделал это, — выдохнул он. — Я герой, — он посмотрел на меня с обезоруживающей, по его мнению, улыбкой. — Я спас тебя, и я спас положение.
Адское пекло. Я отползла от них обоих и перевернулась на спину. Может, то чёртово стекло всё же было зеркалом?
— Я спас всех! — прокричал Тарквин. — Я убил серийного убийцу!
Я лежала на спине, пыхтя как собака. От стены яслей донесся стон Евы.
— Какого чёрта? — выдавила она. — Что произошло?
— Я победил! — прокричал Тарквин. — Я лучший!
Тёплая, липкая кровь покрывала мою кожу в том месте, где Чёрная Борода поцарапал меня, но я уже чувствовала, как она запекается. Я буду жить. Как и все остальные, что важнее. Хотя, возможно, я ещё могла бы схватить нож Чёрной Бороды и воткнуть его Тарквину под ребро, пока никто не видит.
Мне на лицо упала тень, и я прищурилась. Увидев знакомые, хмурящиеся, сапфировые глаза Винтера, я выдала ему самую широкую улыбку, какую только смогла.
— Ипсиссимус Винтер, — протянула я. — Как приятно вас видеть. Я бы встала, но не уверена, что ноги выдержат мой вес.
Он упёрся руками в бёдра.
— Ты долбаная идиотка. О чём ты, мать твою, думала, когда пёрла на Чёрную Бороду в одиночку?
— Ева помогала. Я была не одна.
В стороне продолжал ликовать Тарквин.
— Кроме того, настоящий герой вон там.
Винтер закатил глаза и фыркнул.
— Втягивание Евы в твои дурацкие махинации вряд ли поможет делу. Учитывая скорость, с которой ты бросаешься в опасность, мне придётся тебя связать, чтобы обеспечить твою безопасность.
— Я уверена, что у нас уже был этот разговор, — сказала я. — Мне весьма нравится идея быть связанной тобой. Должно быть, ты уже находил мои пушистые наручники, Раф, — я не лгала; отдаваться кому-то было очень весело. Особенно, если этот кто-то Рафаэль Винтер, и он собирается сделать всю тяжёлую работу. Если можно так выразиться.
Винтер вздохнул, но от моих слов его глаза заблестели. Затем он степенно осмотрелся вокруг.
— Ты не должна была этого делать. Иви, спасать меня — не твоя работа.