подал оное и на мой уточняющий вопрос: «Значит, мы можем написать так: Благословение Высокопреосвященнейшего Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского»? - Он ответил: «Если Вы сделаете это, я буду счастлив». Вячеслав Марченко. 1 Шли 90-е годы XX столетия, первая их половина. Напомню, что тогда не признавалась еще святость архиепископа Иоанна II (Максимовчиа), Шанхайского, Западно-Европейского и Сан-Францисского, не принимались во многих церковных лавках - начиная от лавок ставропигиальных монастырей - книги отца Серафима (Роуза) и книга о нем, открыто в православном радиоэфире поносилось зложелателями имя отца Германа (Подмошенского). Да что говорить, велись бурные споры даже о святости Государя Николая II (один священник пригласил меня после службы в алтарь, где я назвал Царя нашего мучеником. И за это батюшка тот велел мне немедленно покинуть алтарь). Но прошло не так много лет. И Царская Семья, и святитель Иоанн причислены к лику святых. Отец Серафим признан как выдающийся церковный писатель. Более того, все настойчивее раздаются голоса о его общецерковном прославлении. А о его духовном собрате отце Германе, по крайней мере публично, уже не слышно злого слова от неразумных. Часть I ЖИЗНЕОПИСАНИЕ СВЯТИТЕЛЯ ФЕОФАНА ПОЛТАВСКОГО «Блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради» (Мф. 5, 11). «Буди верен даже до смерти, и дам ти венец живота» (Ап. 2, 10). 1. Введение. Детство. 2. Немощное слово человеческое не в силах достойно рассказать о высокой жизни Святителя. О нем надо было бы говорить языком ангелов. Господь в наше лютое время явил в нем великого светильника Своей Церкви, Иерарха высокой духовной жизни, подвижника, яко едина от древних, вся жизнь которого была непрестанной молитвой о страждущей под игом богоборчества стране Российской. Господь даровал ему благодать молитвенного исцеления телесных и душевных недугов, наделил его даром прозорливости и пророчеств, но сам Святитель, по смирению своему, скрывал эти дарования Господни. Он как ученый богослов и иерарх, давший клятву верности учению Святой Церкви, постоянно свидетельствовавший, что «верным выражением учения Православной Церкви является учение, выраженное в творениях Святых Отцов Церкви,» вооруженный этим оружием, Святитель Христов неколебимо стоял на страже чистоты Православия и вынужден был выступить против новоявленных отступлений от догматического учения Церкви Христовой. И, естественно, он, тихий и незаметный, нажил этим себе много недругов и клеветников. Святитель Феофан, духовник Царской Семьи, хранил к Государю, Государыне и их Августейшим Детям в течение всей своей жизни высокое и трогательное благоговение и христианскую любовь как к Помазанникам Божиим, подлинным носителям христианского духа, принявшим великие страдания во Христе и мученический венец от Господа. Будущий архиепископ Феофан родился в селе Подмошье, Новгородской губернии, в многодетной семье сельского священника Димитрия Быстрова и матушки его Марии (в девичестве Разумовской), все богатство которой составляло благочестие родителей. Младенец появился на свет в самый последний день 1873 года (ст. ст.) и был наречен именем ближайшего святого, именем Василия Великого, одного из трех великих Вселенских Учителей и Святителей. В раннем детстве, когда Василию было три или четыре года, видел он удивительный, пророческий сон, ниспосланный свыше. Своим детским языком он пересказал его родителям, не понимая, что бы мог он означать. Он видел себя в нем уже «большим», в архиерейском облачении и в «золотой шапке». И стоял он в алтаре на Горнем Месте во время Божественной литургии, и священник, его родной отец, кадил ему как архиерею. Интересно, что сон сбылся до той подробности, что родной отец, вызванный Святейшим Синодом на хиротонию сына, принял участие в богослужении и, действительно, кадил ему, стоящему на Горнем Месте. Но никто не знал сокровенного смысла происходящего, так как сновидение не было пересказано ни самому владыке Феофану, ни архиереям Святейшего Синода, совершавшим таинство хиротонии. Малютка Вася, по воспоминаниям родителей, любил молиться с самого раннего детства. Он не умел еще читать, не знал на память молитв... Но опускался ребенок на коленки перед святыми иконами, благоговея пред величием Божиим и лепетал «воздыхании неизглаголанными» (Рим. 8, 26): - Господи, Господи, Ты - такой большой, а я такой маленький!.. И слышалась в той дивной, удивительной молитве малютки - немудрой словами, но мудрой смыслом - будущая непрестанная молитва Иисусова нового подвижника. И совершились на нем слова Евангельские: «из уст младенец и ссущих совершил еси хвалу» (Мф. 21, 16). Об этой молитве, бывшей в те годы дыханием души ребенка, сам Святитель в последние годы земной жизни говорил одному из келейников: «Ведь все это так умилительно... Да, Господь подает каждому молящемуся соответствующую степень молитвы (см.: 1 Цар. 2, 9 - слав. текст)... А вдуматься-то во внутренний смысл тех детских, беспомощных слов, как хороши они: «Господи, сжалься надо мною и помоги мне, бесконечно слабому, беспомощному и бедствующему Твоему созданию... Сжалься надо мною, Господи!» Отрок Василий жил тихой, незаметной внутренней жизнью. Он был сосредоточен, собран, но при этом светел и радостен. Молитвенное настроение удерживало его от детских шалостей и излишнего пристрастия к играм. Еще в детстве Василий вкусил, «яко благ Господь» (Пс. 33, 9), вкусил от дара молитвы, и молитва соделалась наставником его на всю жизнь. Она научила его бережному отношению к миру душевному, потому что в душе своей он ощутил голос нелицемерного, непререкаемого Судии, Который ясно извещал его, что хорошо, что плохо. Как только пресекалось молитвенное настроение и нарушался мир душевный, Василий понимал, что что-то неладно. Тогда он принимался проверять себя и искать причину случившегося: то ли слово какое неуместное было сказано, то ли совершен поступок, неугодный Богу. И, найдя в душе недолжное, повергался в покаянии пред Богом, умоляя Его о прощении, пока совесть не успокаивалась и пока внутренний судия не переставал обличать его, извещая, что грех Богом прощен и мир душевный восстановлен. Так сердечная молитва и внутренний душевный мир соделались неизменными руководителями его в его духовной жизни. Внутренний наставник этот всегда указывал ему его жизненный путь. 2. Ранние годы Святителя. Любя Господа Бога всеми силами своей чистой души, юный Василий любил и сотворенную Им природу, особенно - не тронутую человеческой рукою суровую природу Севера, среди которой вырос. Он ясно видел в ней Невидимого Бога: «Невидимая бо Его, от создания мира твореньми помышляема, видима суть, и присносущная сила Его и Божество» (Рим. 1, 20). В ту пору она сохранялась еще в своей первозданной, девственной красоте. Все люди этого края были земледельцами. Но земля-кормилица скудна, глина да болота, малоплодородна. Поэтому люди здесь жили небогато, даже в нужде. Лето здесь короткое, а зима долгая. Кругом все леса да топкие места со стоячей водою. В лесах много грибов и ягод: голубика, морошка. Много птиц. И над всем этим - необъятное живое небо. Народ кругом степенный, богомольный, смиренный. И мальчик Василий вдыхал этот благодатный воздух. Сын священника, он, тихий и прилежный, всегда был на виду. Пришло время, он поступил в школу. В учении Господь даровал ему исключительные способности. Они проявились позже и в приходском училище, и, еще в большей степени, в Духовной семинарии и Духовной академии. По бедности и многодетности родителей их младший сын Василий рано покинул свой дом. Он был определен в начальное Духовное училище при Александро-Невской лавре на казенный счет. Мальчик рос худым и физически слабым, но учился очень хорошо: в школе был первым учеником. Но сам он тогда уже понимал, что успехи его зависели не от него, но они - дар Божий. Закончив училище, Василий поступил в Духовную семинарию. О своей учебе владыка Архиепископ позже рассказывал своим келейникам: «В духовной семинарии учиться мне было очень легко. Мне было достаточно прочесть одну страницу, и я мог пересказать ее почти слово в слово. А в классах я был по росту самым маленьким и по летам самым молодым». Видя его необыкновенные способности, его быстро переводили в старшие классы, так что семинарию он закончил на три года раньше тех, с кем поступал в первый класс. Но будущий Архиепископ, осознавая во всем этом великую духовную опасность, дабы не возомнить о себе и не впасть в пагубную прелесть, хранимый Ангелом-Хранителем, молился об уменьшении своих способностей к наукам. Он рассуждал так: «Все хвалили меня, восторгались. И я легко мог возгордиться и возомнить о себе не весть что. Но Ангел Хранитель предостерег меня, и я понял, какая пропасть передо мною зияла». Мы не знаем, была ли услышана его молитва, но само по себе это духовное состояние, моление об отнятии дара Божия, - редчайшее явление в духовной жизни, свидетельствующее о зрелом духовном рассуждении юноши. Василий окончил блестяще курс среднего духовно-учебного заведения, и ему предстояло держать экзамены в высшее учебное заведение, в Санкт-Петербургскую Духовную академию. Было ему тогда неполных семнадцать лет. 3. Студенческие годы. Профессор В.В. Болотов. Профессоры А.П. Лопухин и Н.Н. Глубоковский. Святой праведный Иоанн К