тарцу, в сопровождении иеродиакона Валаамского монастыря Варсонофия”. Старец уже был предупрежден о приезде больного с провожатым, принял больного Павла и докончил все, что было поручено ему исполнить от отца Иоанна Кронштадтского. Он исповедал его и причастил, после чего и последовало окончательное исцеление больного. До 1912 года исцеленный Павел, уже совершенно здоровый, жил в Сердоболе, в имении Хюмпеля, а затем призван был к отбыванию воинской повинности. В 1914 году участвовал в Великой войне. Жив ли он в настоящее время или погиб во время этой войны и последовавшей за ней революции, остается неизвестным. Но он через иеромонаха Валаамского монастыря Варсонофия, некогда сопровождавшего его в Оптину Пустынь, переслал мне свои записки для обнародования их через десять лет после его исцеления. Из этих, написанных им собственноручно, записок видно как то, какою болел он болезнью, так и то, по какой причине болел он этой болезнью. Из этих записок видно, что Павел во время пребывания своего в Москве, перед своим отправлением в Петербург, впал в тяжелую нужду. Нигде он не мог найти места для себя и все близкие и знакомые отказались от него. Тяжелая нужда довела его до отчаяния; неоднократно приходила ему мысль о самоубийстве. В одну из таких минут внезапно явился ему “таинственный старец” и сказал: “я помогу тебе, если ты собственною кровью письменно удостоверишь, что будешь верен мне и здесь, на земле, и по смерти твоей!” “Кто же ты такой, чтобы мне верить в тебя и тебе довериться?” - спросил Павел. - “Я тот самый, которого не любит и ненавидит ваша Церковь,” - ответил явившийся. - “Хорошо, я буду верен тебе!” - заявил ослепленный отчаянием Павел и дал требуемую подписку. “Ну, а теперь ты должен сбросить со своей шеи лишнюю обузу,” - сказал таинственный старец и указал при этом на крест. Юноша снял и крест и таким образом отрекся от Христа, и предал душу свою диаволу. И за это отречение его от Христа вселился в него диавол, и с тех пор он стал одержим духом беснования. От этого-то духа беснования и исцелил его отец Иоанн Кронштадтский, частью непосредственно, а отчасти через посредничество оптинского старца Варсонофия. Из всего изложенного с достаточною очевидностью вытекает следующее заключение. Бесноватые или одержимые нечистыми духами существуют и в настоящее время, как некогда они существовали в древние времена. Духу беснования предаются люди за нечестивую жизнь и особенно за грехи богоотречения и богохульство. Но существуют и в настоящее время, как некогда существовали в древнее время, и праведники, угодившие Богу, которые имеют силу и власть изгонять злых духов от одержимых ими. Величайшим из таких чудотворцев последнего времени является отец Иоанн Кронштадтский, столетие со дня рождения которого будет праздноваться в настоящем году. Он настолько угодил Господу своею святой жизнью, что уже ныне числится в райских обителях в лике преподобных, наряду с Антонием Великим, Павлом Фивейским, Иоанном Рыльским. “Великому Богу, - как он сам сказал, - в скором времени угодно будет прославить его на земле,” как прославил Он его уже на небесах. И, таким образом, в скором времени мы будем иметь нового молитвенника и ходатая за нас на небесах. А глубокопоучительное повествование об отроке Павле, помимо своего непосредственного значения, имеет и глубокий символический смысл. Этот бесноватый отрок прообразует собою нашу несчастную и многострадальную Россию. И она, несчастная, как этот отрок Павел, предана духу беснования за свои грехи и за свое нечестие. Предана не по причине ¬оставления ее Богом, а по причине особенной любви Его к ней. Ибо “егоже любитъ Господь, наказуетъ; биетъ же всякаго сына, егоже приемлетъ” (Евр. 12, 6), да спасется духъ его (1 Кор. 5, 5). Аминь. 8/21 июля 1929 года в Варне. Слово в неделю шестую по Пятидесятнице. “Видевше же народи чудишася, и прославиша Бога, давшаго власть таковую человеком” (Мф. 9, 8). Евангелие в повествовании о исцелении расслабленного предлагает нашему вниманию не только самое событие исцеления, но и различные суждения о нем людей, которые были свидетелями исцеления. Принесли ко Иисусу расслабленного, положенного на одре. И когда Он, видя веру принесших, сказал расслабленному: “дерзай, чадо, отпущаются ти греси твои” (Мф. 9, 2), некоторые из книжников сказали сами в себе: “Сей хулитъ,” то есть богохульствует (Мф. 9, 3). Вот оно, суждение о чуде! А когда народ увидел чудо исцеления расслабленного, то, видев это, удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам (Мф. 9, 8). Вот другое суждение о чуде! “Сей хулитъ” - чье это суждение? - Книжников, людей, которых по нынешнему надлежало бы назвать образованными, просвещенными, учеными. Какая неожиданность! Простой народ, хотя еще и не познает Бога в лице Иисуса, однако, в Его чудесных действиях признает силу Божию и прославляет Бога. А люди образованные при виде тех же самых действий обвиняют Иисуса в Богохулении. Отчего это происходит? Оттого, что народ, хотя и непросвещенный, искренно следовал внушению здравого смысла и доброй совести, а просвещенных ослепила гордость. Они не старались из существа дел Божиих почерпнуть истинное познание, но хотели своему мнимому знанию подчинить дела Божии. Они воображали, будто Бог не должен и не может действовать иначе, как по законам, какие заблагорассудит Ему приписать мудрость иудейских книжников. Думаете ли, братия, что этот несчастный пример не минет отношения к нам и нам не нужно извлекать из него для себя никакого назидания? Если думаете так, то несправедливо. Кто не любит света? Кто позавидует мраку? Но что говорит Истина? “Бе Свет истинный, Иже просвещает” (Ин. 1, 9). Следовательно, есть и ложный свет, который блещет поверхностно, а не просвещает внутренно. Итак, не может ли случиться и с нами, как случилось некогда в Иудее, что прельщенные светом, блещущим поверхностно, не узнают и не примут света, просвещающего внутренно? Не могут ли встретиться и ныне люди, которые не называются, правда, и, вероятно, не пожелали бы назваться “книжниками”, но которые над какою-нибудь темною книгою в тумане воображения увидав призрак истины, вследствие того почитают себя способными произносить суд над таинствами веры, над мудростью Церкви, над делами Провидения Божия в роде человеческом? Что подобные опасения не излишни, удостоверяет нас апостольское слово. Не к иудейским книжникам, а к христианским мудрователям, следовательно и к нам, простирает Апостол увещание: “Глаголю блгодатию давшеюся мне, всякому сущему в вас не мудрствовати паче, еже подобает мудрствовати, но мудрствовати в целомудрии, то есть скромно, с благоговейно-разумной осторожностью, не выходя из пределов смиренномудрия, коемуждо якоже Богъ разделил есть меру веры” (Рим. 12, 3). Что подобные опасения не излишни, свидетельствует и современная печальная действительность. Ведь не так давно от нас жило поколение “книжников”, которые не только утратили веру в Бога, во Христа и в Церковь, но и старались доказать научно, что могут “вполне обойтись без них”. Они призывали проклятие на все славное прошлое России, мечтали о всеобщем разгроме ее и думали на развалинах прошлого создать новое лучшее будущее. Мечты их, к сожалению, сбылись. На смену слабовольных мечтателей явились сильные, одержимые духом беснования, разрушители. Они действительно разрушили старое, но на развалинах его создали не Царствие Божие, а царство антихриста, в котором русские люди не блаженствуют, а жестоко мучаются под тяжким гнетом насилия, голода и нужды. И хочется по примеру Спасителя нашего сказать и этим “книжникам” и их ученикам-разрушителям, “со гневомъ, скорбя о окаменении сердец их” (Мк. 3, 5): “Горе вам, книжницы и фарисее лицемери!” (Мф. 23, 13) “Вы творите дела oтца вашего” (Мф. 8, 41). “Вы oтца вашего диавола есте, и похоти oтца вашего хощете творити. Онъ человекоубиица бе искони, и во истине не стоит, яко несть истины в нем. Егда глаголетъ лжу, от своих глаголет, яко ложь есть и oтец лжи” (Ин. 8, 44)! Страшны эти “книжники”, но только для людей малодушных. Но есть иной род “книжников”, не менее опасный, чем первый, для всех малоопытных и не твердых в вере христиан. Они не знают ни Бога, ни Христа, ни Церкви и не задаются целью разрушить христианство, но только, как выражаются они, “обновить”, “углубить”, “очистить” его от случайных исторических наслоений и покровов. Они проповедуют новое, не церковное, а свое христианство, не христианство Христа, Божией Силы и Божией Премудрости (1 Кор. 1, 24), а христианство какой-то “женственной премудрости”, которой не знала история Православной Церкви. Что сказать об этих “книжниках”? Это волки в одеждах овчих (Мф. 7, 15). Они вышли от нас, но не наши (1 Ин. 2, 19), хотя бы в уста свои они влагали Божественные глаголы. Точно так же проявил себя первоначально тот, кто искони сделался изобретателем клевет - диавол, который, когда говорил с Евой, прежде скрыл себя под личиною, а потом обольстил ее. За ним и вместе с ним скрывают свой настоящий вид и все изобретатели лжеучений. Хотя они и читают Св. Писания, но нимало не обращают внимания на то, в каком виде и смысле преданы они святыми мужами и Отцами Церкви. Не так прияла, не так предала Божия Церковь, как учат они. Не церковное это учение! Основания нашей веры - определения Евангелия, проповедь Апостолов, свидетельство Пророков, учения Отцо