Я думаю, что это, как минимум, интересно. Во всяком случае, для меня вот в этом обнаружился действительный смысл, хотя там тоже существуют проблемы. Вдруг ничего не бывает. У меня однажды в одной серьезной организации спросили: Вы что, хотите, чтобы все стали дервишами? Я сказал: Вы что? А кто же мне подаяние подавать будет? Я думаю, что мир прекрасен разнообразием. А Путь не для всех, это не так просто.
– По-моему, для религиозного человека это просто. А для среднего?
И.Н. – Для религиозного? Смотря что вы вкладываете в эти слова. То, что вы назвали религиозный человек – это один из многих вариантов пути, один из многих. Когда у меня спрашивают, религиозный ли я человек, я отвечаю, что нет. Для меня Бог – это работа. Такая работа – она называется Бог. Верующий ли я человек? Безусловно, потому что Вера – это тоже работа. Вез веры как работы, без любви как работы, без знания как работы этот путь не пройти. Но смысловое содержание всего этого, этих понятий – для меня изменилось, и поэтому, если я буду откровенно от себя в своем смысле произносить эти слова, мы попадаем в иллюзию взаимного понимания.
Конечно, я совершенно с вами согласен – человек религиозный, для которого религия есть путь, а не убежище, безусловно, такой человек, просто как всякий человек на всяком серьезном пути, имеет шанс. Человек, использующий религию или любой другой вариант пути как убежище, не имеет вообще никаких шансов в этом плане. Так что не надо тут никакую систему вводить, потому что я вам должен сказать, что чаще всего проблемы во время попытки перейти из абсолютно пустого в абсолютно заполненное, т.е. из Пространства Знания в Пространство Любви, связаны именно с каноном.
Пребывание в Пространстве Любви не значит, что я всех люблю, в том смысле, в каком люди привыкли это воспринимать, впадая в некое состояние умиления, в некое состояние кайфа.
Пространство Любви есть высочайшее напряжение. Божья любовь выражается и в наших страданиях. Но если же вы хотите говорить на религиозном языке, то с точки зрения Бога все наши страдания – это его помощь, все без исключения, если вы действительно претендуете на звание религиозного человека. В мире нет страданий для религиозного человека, в мире есть помощь Бога. Если он меня выталкивает из-под мчащейся на меня машины и я ударяюсь, разбиваю себе колено и имею к нему претензии, то о религиозности говорить сложно.
Если мы затрагиваем тему религии, я всегда прошу об одном – товарищи, миленькие, хорошенькие! Я очень хорошо к этому отнесусь, но попробуйте, помолитесь до кровавого пота, а потом мы поговорим о религии. Как это сделал Иисус Христос, когда молился: Да минует меня чаша сия. Попробуйте хотя бы до простого пота. Не надо никогда путать убежище для слабых, что есть благородное действие со стороны духовного сообщества, и Путь. Вот и все. Простая истина. Но если вы это путаете, то вы Евангелие не можете прочесть, вы читаете и не видите, что там написано. Человек видит только то, что ему приятно видеть, а не то, что там написано. Ты же верующий, ты же говоришь: Я – христианин. Но так вот, родненький, вот же написано. Нет, он не видит. Понимаете, в чем дело. Я против спекуляции высокими, святыми вещами. Я против шарлатанства, дилетантства, невежества, нежелания работать ни душой, ни телом, ни головой. Я против этого, потому что это не только самообман, а как сказал все тот же Иисус: Не искушай малых сих, ибо это страшный грех – вводить в искушение младенца. Во все времена и у всех народов.
Вот о чем идет речь. Я хочу, чтобы между нами не было здесь никакого недопонимания. Я толерантен к любой системе мировоззрения, к любой системе жизни. Но если мы начинаем говорить всерьез о духовности, то самое страшное изобретение Сатаны, что духовность – это орден на грудь.
Духовность есть работа. Душа обязана трудиться и день и ночь (Заболоцкий). И только тогда, когда это будет в вас ТАК, можно идти и становиться на Путь, и это тогда ваше. Но когда за духовность выдают всевозможные оправдания безделья, внутренней лени, душевной тупости, нежелание злементарно культурно образоваться, нежелание трудиться, тогда я против. Тогда нужно говорить об убежище, когда придите сирые и хворые, я вас укрою. Прелестно! Так и говори – придите ко мне, бери на себя ответственность хозяина убежища. Придите ко мне сирые и хворые, и я вас укрою. И мы будем с вами говорить о прекрасном, возвышенном, о божеской любви, о божьем мире, и мы будем об этом говорить, мы будем об этом мечтать, мы будем этому сочувствовать, и это тоже работа. Мы будем делать эту работу, на которую мы способны, ибо сирые вы и хворые. Но если ты хочешь открыть дверь туда и перешагнуть этот порог – там тебя никто не будет гладить по головке. Но если ты решился – иди, иди! Если ты погибнешь в этом пути – славно имя твое. Вы поймите – я очень благодарен вам за ваши реплики, они искренни. Хорошо, что вы так высказываетесь.