Гребень и спад волны чувств может не только дисквалифицировать верующего в хождении по духу, но может также заставить его ходить прямо по плоти. Если он не может следовать за духом, то он естественно пойдет по плоти. Потому что он не смог достигнуть водительства в духе, то он неизменно обратится к своим эмоциональным импульсам. Мы признали, что если дух перестает вести, то это начинает делать душа. В течении этого периода верующий интерпретирует эмоциональные импульсы, как будто вдохновения. Эмоциональные христиане могут сравниться с прудом песка и грязи, если нет возмущения, то вода в пруде выглядит чистой и светлой, но если в какой-то момент он будет затронут, то истинный грязный характер проявится.
Вдохновение и эмоции.
Много святых не могут различить вдохновение и эмоции. В действительности, эти две вещи могут быть определены легко. Эмоции возникают всегда от человеческого внешнего человека, а вдохновение происходит от Святого Духа в человеческом духе. Когда верующий осматривает красоту природы, то он естественно ощущает чувства, нахлынувших на него. Если любуется очарованием пейзажа, то он тронут удовольствием. Это эмоции. Или когда он встречает своего возлюбленного человека, возрастающего в чувстве к нему, то неизреченное ощущение, как некоторая сила, притягивает его. Это тоже эмоции. И прекрасные сцены и возлюбленный человек, все это от внешнего человека и потому волнения, появляющиеся из этих внешних элементов принадлежат эмоциям. Вдохновение, с другой стороны, полностью противоположно. Оно исключительно находится под воздействием Святого Духа внутри человека. Только Божий Дух вдохновляет; и так как Он пребывает в человеческом духе, вдохновение должно происходить изнутри. Вдохновение можно получить в самой "холодной" и спокойной среде; оно не требует ободрения от сценического удивления, ни от дорогих сердцу людей. Эмоции на самом деле противоположны; они засыхают при устранении постоянной внешней помощи. И потому эмоциональная личность процветает вполне в определенным окружением в определенный момент: со стимулом он может действовать, без него "складывает руки". Но вдохновение не нуждается в такой внешней помощи; наоборот, оно становится смущенным, если эмоции не должным образом влияют внешним воздействием.
Господни люди должны быть осторожны, чтобы не усмотреть у себя холодности и отсутствия усердия, которые не являются барометрами духовности. Такое притворство далеко от истины. Знаем ли мы, что признак эмоции есть уныние, точно также как и возбуждение? Знаем ли мы, что эмоции бывают холодными и возбужденными? Когда эмоции возмущают человека, то его настроение поднимается, но когда они под давлением, он чувствует угнетение. Управляемый высокими эмоциями, христианин допускает много ошибок. Сознавая этот факт, он , однако, пытается подавить свои чувства целиком. И теперь он думает о себе, что он стал духовным. Но он не понимает, что это лишь импульс реакции на свои эмоции, которые теперь его утихомирили; в следующее время возбуждения появляется крайняя эмоциональная реакция. Такая холодность и вялость ускоряют потерю верующим интереса к Божией работе: они также отстраняют его также от братской любви по отношению к Божиим детям. По причине неохоты внешнего человека действовать, внутренний человек "заключен в тюрьму" и жизнь духа бессильна течь наружу. В время таких эпизодов верующий может считать, что он ходит по духу, потому что он рассматривает себя так: "разве я сегодня не крайне холоден и не разгораюсь, как прежде?" Очень слабо христианин понимает, что он все равно продолжает ходить по эмоциям, только в это время по другой крайности эмоции!
Существуют случаи, когда христиане становились холодными. Но большинство из них продолжают идти вперед путем своих высоких эмоций. В момент возбуждения они делают многое, что находится за пределами положенных границ и рамок действий, над которыми в течении последующих периодов тишины сами смеются и рассматривают их как нонсенс. Дела, сделанные под возбуждением часто побуждают сожалеть и раскаиваться в размышлении о прошлом. Как бедствуют те христиане, которые нуждаются в силе, чтобы приговаривать свои неординарные чувства смерти и отвергать их контроль.