Здесь можно узнать все фазисы истерического приступа, хотя все явления очень перепутаны: присутствует даже заключительный бред, где сатана богохульствует языком ребенка. Рассказ делается интереснее, когда вмешивается священник, магистр Нильс Глоструп. – «Когда пастырь однажды пришел к нам, чтобы проведать нас, сатана обратился к нему: «если бы я не боялся «Великого Мужа», я бы с тобой распорядился тебе на позор; ты слишком усердно молишь «Великого» за этого ребенка и за весь дом и этим мучаешь меня. Сегодня я уже забрался в твое платье, но, когда ты молился за мальчика, я упал вниз и получил стыд». Магистр Нильс отвечал: «ты и так уже посрамился, проклятый дух». Сатана отвечал: «я сам это знаю». Магистр Нильс сказал: «когда ты, проклятый дух, оставишь это жилище и оставишь в покое этого мальчика, которого мучишь днем и ночью? Тогда сатана сказал устами мальчика: «ты хочешь, чтобы я ушел?» «Бог всемогущий, – отвечал магистр, – изгонит тебя туда, где горит огонь вечный». Сатана отвечал: «когда Великий скажет: уйди, тогда мне придется уйти». Магистр заговорил с ним по-латыни, а сатана с насмешкой отвечал, что не хочет ломать над этим головы».
Так как транс, в который впадают медиумы, значительно отличается от припадков беснования, то нужно сказать о нем несколько слов.
Одержимые медиумы
При описании транса иногда бывает трудно определить характерные особенности этого состояния. Один раз оно может быть лишь аутогипнозом, – это вероятно самый частый случай, – другой раз, это истерический приступ с преобладающими явлениями сомнамбулизма, во время которых медиум под влиянием самовнушения считает себя одержимым духом.
Мне однажды пришлось видеть такой припадок на спиритическом сеансе, хотя о подробном исследовании вопроса в собрании верующих не могло быть и речи; кроме того со мною не было необходимых снарядов, да я не имел и опытности в их применении, так что я не мог установить истерического характера явлений. Но весь ход припадка, сопровождавшегося рвотою, стонами, судорогами, большою наклонностью к клоунизму (дугообразное положение) не оставлял места сомнению, что предо мною был припадок истерии, окончившийся очень продолжительным сомнамбулическим состоянием. В этом случае в медиума вселился дух шведского священника. Проповедь священника прерывалась, однако, не раз бранью и богохульством, что все очень напоминало собою беснование. Спириты дали этому такое объяснение, что дух священника должен был уступать место другому духу, очень несовершенному и страдающему. Последнего стали изгонять со всевозможною торжественностью, с молитвами и заклинаниями, так что получилась вполне средневековая сцена.