Другой знакомый мой, Д. В. П-та, часто беседовал со мною о спиритизме, которым он некогда сам занимался, рассказывая мне свои личные опыты, которые так были интересны, что я немедленно записывал их. Вот наиболее замечательные из них. Во время одного из спиритических сеансов, дух объявил себя брамином, давно жившим. Он написал что-то на совершенно непонятном языке, и сам, по просьбе присутствующих, перевел по-русски, заметив, что понять этот текст, им написанный, могут только очень большие ученые. Текст заключал в себе несколько нравственных афоризмов. Текст этот, но без перевода, передан был потом ориенталистам С. – Петербургского университета. Язык текста и для них был мало понятен, кроме некоторых слов и выражений, которые они перевели по-русски, и сделанный ими перевод оказался тожественным с переводом духа; язык был, как они полагали, древне-санскритский. – В другой сеанс явился дух женщины. Она назвала себя по имени, сказав, что она швейцарка и похоронена на кладбище и Лозанне. Потом, в бытность свою в Лозанне, сидя за табльдотом, П-та слышит, что одна из присутствующих дам произносит фамилию, которая показалась ему знакомою, и он припоминает, что этою фамилиею назвал себя дух той швейцарки; – с удивлением обращается он к даме, произнесшей эту Фамилию, и узнает, что это была ее племянница, похороненная на Лозаннском кладбище. Но самым поразительным был следующий рассказ П-ты., в присутствии его супруги (подтвердившей потом подлинность его). В 50 годах общество наше познакомилось со спиритизмом; им стали интересоваться и в высших слоях его в Петербурге. Одна весьма высокопоставленная особа поручила спросить об этом новом явлении мнение известного своим умом и ученостью Стурдзы, жившего тогда в Одессе и, как слышно было, делавшего опыты спиритизма, с целью узнать, что это за явление. В ответном письме, излагая мнение свое о спиритизме, он сообщил следующий замечательный опыт свой. Раз на сеансе предложил он духу, с которым корреспондировал, три вопроса, написанных на бумажке, потребовав ответа, именем Христа. И именно следующие три вопроса: 1) Веруешь ли ты в Иисуса Христа? 2) боишься ли Его? и 3) любишь ли ты Его? – Ответы были такие: на первый вопрос: «Верую», на второй «трепещу» [383], и на третий: «не люблю». – Кто же ты? – «Сатана», был ответ. Письмо это читал Д. В. П-та, занимавшийся тогда еще спиритизмом, и пожелал сам повторить опыт Стурдзы. На одном из ближайших сеансов, он положил на стол перед медиумом свернутую в трубочку бумажку с теми же тремя вопросами. Руку медиума стала коробить какая-то сила, как бы стараясь сбросить досадливую бумажку. «Держите крепче руку!» вскричал П-та. – Тогда дух стал выражать жалобы на листе, лежавшем пред медиумом: «какой ты жестокий! зачем меня мучаешь? Возьми бумажку прочь». Когда бумажка взята была прочь, дух стал выражать свое удовольствие: «как мне теперь легко, как хорошо!» Затем бумажка опять была положена, – и прежние жалобы возобновились. П-та потребовал теперь ответа на свои вопросы. Ответы даны были те же, как и Стурдзе: «верую», «трепещу», «не люблю». Спрашивают: «кто ты?» – Ответ: «сатана», – и при этом прибавлено (разговор шел на французском языке): «Je suis toujours aupres de vous. Je voudrais vous vaincre, mais il у a qui vous protege [384] (слово «qui» написано было очень крупными буквами).
На другой день П-та, имевший дотоле спиритические сеансы в собственном кабинете, решился бросить заниматься спиритизмом, пригласил в свой дом священника; отслужен был молебен с водосвятием комнаты, в том числе и кабинет, окроплены были святою водою. Несколько часов спустя, П-та, войдя в свой кабинет, увидел круглый стол, за которым обыкновенно происходили у него спиритические сеансы, весь смятым, скомканным, исковерканным (можно предположить, что на стол тоже упало несколько капель святой воды). Рассказ этот слышал я (в 1886 г.) из уст самого действующего лица, и тогда же записал буквально. Подобный же опыт имела и супруга покойного П-ты, как сама мне передавала. Одно время, живя в Париже, она в течение трех месяцев обычным способом корреспондировала каждый вечер с духом, который выдавал себя за одного из умерших знакомых. Почувствовав, что от этого нервы ее все более и более расстраиваются, она обратилась за советом к тогдашнему настоятелю русской церкви в Париже, о. Васильеву. Он посоветовал ей спросить своего таинственного собеседника именем Христа, кто он такой. Два-три вечера кряду она не решалась этого сделать, тем более, что дух изливался в жалобах, что их беседа, вероятно, скоро прекратится. Наконец, она решилась и спросила так, как советовал ей о. Васильев. Дух написал в ответ, что он злой дух, и назвал себя по имени.