Для чего же благочестивым предварительно нужен этот пут? Чтоб тем более они удерживались от самоуверенности и научились предавать себя воле Божией; чтоб тем больше развили в себе чувства справедливости и милосердия к другим; чтоб запаслись большею опытностью в жизни и т. д. Зато, чем дольше продолжается для кого из них это испытательное состояние, тем менее тот погрешает и тем успешнее действует на высоком месте, которое будет доверено ему.
5. Благочестивых людей Бог выводит безопасными из самых крайних обстоятельств в их жизни, подает им неожиданную помощь, когда они совсем изнемогут в своих страданиях: «Многи скорби праведным (сказано), и от всех их избавит я Господь» (Пс. XXXIII,20). Так прор. Даниил был брошен в ров на съедение семи голодным львам, но там приносит ему пищу другой пророк Аввакум которого переносит к нему ангел из дальнего места (Дан. XXIV, 31-39).
6. Свящ. – муч. Поликарп имел ночлег в гостинице. Вдруг пробуждает его ангел и велит ему выйти из гостиницы. Но лишь только он вышел, гостиница обрушилась и задавила всех, кто в ней находился («Чет. – Мин.», 23 февр.).
7. Один инок по имени Моисей, ревнуя добродетельной жизни преп. Иоанна Лествичника, просил его, дабы тот принял его в ученики к себе. За Моисея ходатайствовали пред св. Иоанном некоторые старцы, и Иоанн принял к себе Моисея в сожители и ученики. После того, этот великий отец повелел однажды, Моисею копать в одном месте землю и носить ее в огород для улучшения в нем почвы. Моисей, пришедши на указанное место, без лености исполнял приказанное, когда же наступил полдень, а с ним и сильный солнечный жар Моисей, уставши, вошел в тень под один большой камень, лег там и уснул. И вот Господь, не желая ни в чем опечаливать рабов Своих по обычному благоутробию Своему, избавил Моисея от нечаянной смерти, а св. Иоанна от печали. Ибо, когда преподобный сидел в келье своей с богомысленной молитвой и заснул легким сном, то увидел некоего, явившегося ему, священнолепного мужа, который сказал ему: «так ли, Иоанн ты спишь беспечально, а Моисей в беде!» При этих словах Иоанн пробудился и вооружился теплой молитвой об ученике своем. Затем, когда наступил вечер и ученик возвратился от дела, старец спросил его: не случилось ли с ним чего нехорошего? Ученик отвечал: «камень огромный едва не убил меня, и убил бы непременно, если бы ты, отче, не позвал меня, ибо, когда я в полдень уснул под ним вдруг услышал твой голос, зовущий меня, я поскорее выбежал из-под камня, и в ту минуту камень упал». Иоанн ни слова не сказал ученику о своем видении, тайно же, в сердце своем благодарною молитвою прославил благого Бога (Из жит. св. Иоанна Лествичника, 30 марта).
8. Благочестивых людей Промысел Божий не оставляет без взыскания за их прегрешения. Так, Давид за каждый свой тяжкий грех терпел от Бога посещение (2 Цар. 12,14,24,13), между тем как многие из его современников и за многие свои грехи оставались ненаказанными; богобоязненный царь Иосаф за одно неуместное дружество с порочным Ахаавом подпал гневу Божию (2 Парал., XIX, 2-3).
Что же, ужели Бог менее милостив к праведникам чем к грешникам? Нет! Но те, которые глубоко веруют в Промысел Божий и, как строгие христиане, привыкли к лишениям в жизни, те более способны вынести наказание, чем маловерующие и изнеженные; последние скорее, чем они, пришли бы от наказания к малодушию. Наказаниями того или другого рода благочестивые люди, как золото в огне, очищаются для царства небесного.
5. Рассказы о явных следах Божьего Промысла в жизни обыкновенных людей.
а) Чудесное спасение от пожара.
В сороковых годах в гор. Староконстантинове (Волынской губ.), как всегда, стояла часть войска. Неизвестно по какой причине, солдаты были помещены невдалеке от порохового погреба. Была ли это неосмотрительность, была ли это необходимость – теперь не разбирать. В среде расположения части воинов была кухня, простая печь, устроенная по-походному, в земле. Печь была очень близка к пороховому погребу. Как случилось – неизвестно, но искра из печи попала в погреб; конечно, все, у кого было присутствие духа, бросились к погребу, чтобы потушить страшную беду. Кто не знает самоотвержения нашего солдата? Кто не знает его решимости пожертвовать своею жизнью, лишь бы выполнить долг службы? И в этот раз солдаты сделали многое, но не все: не отвратили страшного бедствия. Видно, нужно оно было жителям. Город запылал. Широкою рекою потекло пламя по городу. Дом за домом, улица за улицей становились добычею лютого пламени. Было горячее лето. Постройки были сухи, как солома. Не было спасения домам, тем более имуществу. Все гибло: хижины, дома и даже палаты. Был один каменный дом крытый железом; он был в стороне от огненной реки. Хозяин дома, гордый пан, не дрожал пред бедой, спокойно сидел на балконе, насмешливо оглядывал несчастных погорельцев и надменно говорил: «крыли бы, дурни, крыши железом и были бы спокойны, вот я…». Но не окончилась речь вельможного пана – замерла на устах. Страшный треск крыши прервал слова гордеца. С ужасным грохотом свертывались жестяные листы крыши, с грозным воем и свистом слетали они на землю и, то падая, то крутясь, то взлетая вверх то, опускаясь на соседние постройки, летали по воздуху. Ничего не спас гордый пан из своего огромного имущества. А тут же, не особенно далеко от дома гордого пана, в самом центре бурно лившегося пламени, стояла бедная, почти пригнувшаяся к земле, еврейская хатка. Ее владетельница была бедная – бедная еврейка. Когда рушились дома, крытые черепицею и даже железом, тогда можно ли было подумать еврейке, что ее крытая соломой хатка спасется от разъяренного беспощадного огня! Кто знает что перечувствовала в несколько страшных мгновений бедная женщина! Может быть, она переходила от отчаяния к безумию; а, может быть, что она в несколько мгновений поняла то, что не всегда понимают и великие мудрецы. Еврейка бросилась бежать от своего дома к церкви, которая была отперта. Вбежав в храм, еврейка упала на помост и горячо молилась о спасении своего дома. Как некогда услышал Господь мольбу хананеянки, так теперь не оставил Он горячей мольбы бедной еврейки: ее домишко остался цел и невредим, тогда как все окрестные дома сгорели почти до основания. Говорили, что еврейка не скрывала ни пред своими единоверцами, ни тем более пред христианами, что дом ее спасен заступлением невидимой ей Силы. Не меняют старые люди своего исповедания, и еврейка осталась иудеянкой. Но она не походила на тех прокаженных, которые оказались неблагодарными. У еврейки до самой смерти было живо чувство благодарности, и она всякий год до самой своей смерти, вносила в церковь несколько копеек.