- Что тут происходит, Алаксотль? - грозно спросил Тунанг.
- Керук, Адэхи и Кватоко состязаются в ловле лосося, отец, - вынырнув из воды, отвечала дочь без тени страха.
- Чем же, в таком случае, занята ты?
- Распугиваю рыбу, иначе она сама будет прыгать им в руки! - рассмеявшись, ответила Алаксотль.
- Дело верное! Пускай потрудятся, как подобает! - одобрительно закивал головой отец. - А ты нынче ночью к шаману ступай, да скажи, что невесту для Нуто сыскали.
- Неужто? И кто же она? - с любопытством спросила старшая дочь.
- А я почем знаю? - отмахнулся сердито Тунанг. - Это мать наказала, а мне неведомы ваши женские дела. У нее и разузнай.
Алаксотль лишь весело фыркнула и вновь занырнула, обдав рыбаков плеском радужных брызг.
- Что это было?! - вскрикнул Адэхи.
- Эх ты, трусишка! Обыкновенный бобер! - засмеялся Керук.
Вечером того же дня шаман племени Сокола сидел в своей хижине. Пачук вдыхал аромат волшебных лесных трав, которые должны были помочь ему уснуть и, быть может, услышать послание от Маниту. Но вдруг он увидел Паучиху, которая, спустившись с крыши на своей серебряной нити, сплела над шаманом причудливую сеть, которая колыхнулась от дуновения неясно откуда явившегося ветра.
- Нуто станет мужем! - раздался в темноте тихий шепот.
- О, великие духи, я слышу вас! Внемлю вам и запоминаю! - воскликнул Пачук.
- На юге ищи невесту!
Старый шаман еще долго вслушивался, но больше посланий не было. Остаток ночи он провел без сна, в волнении ожидая восхода солнца, когда сможет передать вождю слова покровителей.
- «Гнутый странник нужен, на круге ищи насесты»? Ты уверен, что именно это передавали нам духи? - с сомнением в голосе спросил вождь наутро у Пачука. Старик яростно кивал головой, подтверждая каждое слово.
- Вот глухой пень! - воскликнул Тунанг. - Ну, жена, я сделал все, что мог. Видимо, не судьба. И знай: нынче же я отправляюсь на рыбалку, и даже не смей мне докучать своими сердечными заговорами!
Ахсонна лишь покачала головой, улыбаясь своим мыслям, и попросила Алаксотль вновь явиться шаману.
- Пачук, нынче ночью вызови духов сам и спроси, что сказать те желали, - приказал шаману вождь.
В темной хижине плясали языки пламени, и дым, вобравший в себя силу амулетов и трав, несся в черную высь небес сквозь отдушину в крыше.
- Ам макалай, течаму шагалам начитлан! - пропел Пачук первую часть заклинания.
Младшая из сестер, что привела с собой Алаксотль, не сумела сдержать улыбки, ведь на языке Маниту эти слова означали «не ведаю я, что молвлю, но делаю это с серьезным лицом». Когда-то давно отец ее, Тунанг, так пошутил над самым первым шаманом.
- По просьбе моей, явите мне, духи, ту тайну, что я не услышал!
- Скорее, маски готовьте! - сказала Алаксотль сестрам.
- Зачем нам все это? - недовольно проворчала Адсила.
- Затем, что, когда к первому шаману явились мать с отцом в своем привычном обличье, тот не поверил! Живее давай!
Глаза шамана закрылись, но тем самым он сумел увидеть мир духов. Там, среди сияния звезд и танца светил, среди огня и снега, среди бегущих рек и незыблемых скал, увидал он Сокола, что сидел на верхушке секвойи. И смотрел он пристально, как всходило Солнце на юге, вместо востока, и озаряло собой все Угодья. И видел Сокол вдали, средь полей, гнездо, зная, что там его ждут.
- Ахэну, нынче ночью духи послали мне сон, - сказала супругу Винона.
- Что же приснилось тебе? - спросил ее вождь.
- Будто держу на руках я нашего внука. Но не таков он, как дети нашей деревни. Его кожа смугла, а улыбка широкая, как початок маиса.
- Похоже, духи обратились к той, кто лучше их слышит, - со смехом ответил Ахэну.
И он уже знал, какие вести принесет Пачук этим утром.
- А уверена ты, что он сам хочет жениться? - проворчал Тунанг.
- Уверена, - с тщательно скрываемым сомнением произнесла Ахсонна, но мужа было не провести.
- Вот всегда у вас так! Сперва надумаете всяких небылиц, а мужчинам потом расхлебывай.
- А ты ему испытание устрой и убедишься! - горячо возразила супруга.
- А что, и устрою, - хмыкнул Тунанг, предвкушая забаву.
Нуто выслеживал дичь посреди лесной чащи. Его ноги, обутые в мягкую кожу, бесшумно и осторожно ступали, не тревожа ни веточки, ни камня, ни единой мелкой твари земной.
Неожиданно, прямо перед собой, на освещенной светом полянке Нуто увидел ранее не замеченного им зверя - столь редкую в здешних краях бурую лисицу. Она без страха глядела ему в глаза, ожидая судьбоносного решения молодого охотника.
- Вот и вся любовь, - хмыкнул Тунанг, когда Нуто поднял свой лук.
- Ты прав, мой муж, это любовь, и она живет в этом юноше, - с улыбкой отвечала Ахсонна.