— Помните, — сказал он, — не важно, как воздастся за успех каждому в отдельности, важно, чтобы мы боролись храбро, честно и упрочили добрую славу нашего родного уголка, явив пример всему необъятному миру!
Затем господин учитель раздал дула; утром они прошли контроль в оргкомитете чемпионата, который удостоверил их безупречное состояние. Затем господин учитель раздал пены. Их тоже проверили и признали безупречными! На самом-то деле до проверки пен не дошло, ни у кого на это времени не оказалось. На самом-то деле члены комитета лишь бросили беглый взгляд на пены, кучей громоздившиеся друг на друге, и сказали:
— В полном порядке!
Ханси взял свою пену и незаметно ощупал ее. Он облегченно вздохнул, когда обнаружил конусообразное углубление. С Главной площади донесся резкий свист.
— Пора, — сказал господин учитель.
— В затылочек друг другу встали! — скомандовала госпожа учительша.
Колонну повел господин пастор. За ним шла госпожа Харчмайер, далее Марианна, далее Губерт, далее Фанни, Ханси тащился в хвосте. Замыкали колонну господин учитель и его жена (оба надели черные спортивные костюмы, чтобы сразу было видно, что они тренеры).
Мерным шагом, исполненные достоинства, они прошествовали от КОТа через Главную площадь до памятника. Одновременно из тюльмайеровского дома вышли Погонщики Пен в спортивных костюмах желтушного цвета. Все в очках! И у каждого массивные начелюстники.
— А у нас почему таких нет? — шепнула Фанни идущему впереди Губерту.
— Зато у нас наколенники, а у них нету! — прошелестел Губерт.
— Такие намордники не от большого ума! — шепнула Ханси госпожа учительша. — Неудобно, да и лица совсем не видно!
— И слава богу! — буркнул Ханси. Но так тихо, что госпожа учительша ничего не разобрала.
Погонщики Пен шествовали по Главной площади. Они старались шагать в ногу, но это им никак не удавалось.
— Ну и сброд, никакой дисциплины! — не без удовлетворения заметил господин учитель.
Погонщики Пен выстроились в колонну рядом с верхнедуйбержцами.
С противоположной стороны Главной площади, из пасторского дома, где их разместили, появились члены команды Альпийского Колена. В синих спортивных костюмах. Без наколенников и начелюстников. Они выступали парадным шагом. Впереди близнецы Лесниц. За ними еще две пары участников из Альпийского Колена — в небесно-синих костюмах.
Отдыхающие и болельщики, приехавшие на чемпионат мира, устроили восторженную овацию. Они до того бурно аплодировали и выражали свой восторг, что на время даже заглушили какофонию автомобильных сигналов. Телевидение начало прямую трансляцию.
На Главную площадь выполз тонваген, стало светло от вспышек фотокамер — за дело принялись репортеры: спорторганизатор (почтальон) поприветствовал от имени оргкомитета команды-участницы я пожелал всем «тройного дуйбольного ни пуха ни пера» и «тройного дуйболспортивного энтузиазма», а также подчеркнул, что дуйбол призван, помимо чисто спортивной стороны, еще и служить единению народов и наций в братской любви. (Между прочим, господину Тюльмайеру накануне завезли четыре больших картонных ящика с блок нотами. На обложках у блокнотов были фото. Два ящика с портретом Ханси и по ящику — с Фанни и близнецами. Блокноты, разумеется, шли в одну цену, но пока господин почтмейстер толкал свою дуйбольную речь, господин Тюльмайер терзался сомнениями: нельзя ли толкнуть блокноты с фотографией чемпиона мира по двойной цене.)
Как только господин почтмейстер возвестил, что командам следует немедленно перейти на большое поле, а мужчинам приготовиться к первому забегу по пересеченной местности, тут оно и случилось! Один из близнецов (мужского пола) уже давно проявлял сильное беспокойство, мычал что-то угрюмо-угрожающе и при этом не сводил глаз с самого видного Погонщика Пен (мужского пола). У видного Погонщика (мужского пола) был довольно солидный и неестественно острый живот!
Но близнец думал, что здоровяк Погонщик прячет под желтушной курткой клиновидный нагрудник. Строго-настрого запрещенный нагрудник! Сквозь стиснутые зубы близнец проскрипел:
— Мухлеж! Нечестная игра! Свинство!
Но стоял такой невообразимый гвалт, что его никто не услышал. Даже капитан собственной команды. Тогда он решил удостовериться самолично! Он шагнул из строя — прямиком к самому мощному Погонщику Пен.