— А что ты пишешь сейчас?
Я поджимаю губы.
Ничего не пишу. Уже три месяца, с того самого дня, как Саша пришел ко мне красивый и нарядный, с полным ртом счастливых рассказов о своей новой любви. Меня не подкосила эта новость. Мне было плевать, что человек, которого я бы все равно никогда не сумела полюбить, нашел себе женщину. Но меня подкосило предательство. Он мог просто порвать со мной, тем более, что, когда мы договаривались попробовать быть парой, сразу расставили четкие приоритеты: никаких истерик, никаких скандалов и, если одному из нас становится некомфортно, он должен сразу сказать об этом.
Правда, я тоже не была честна.
Я тоже не сказала, что мне с ним плохо.
Потому что мне хотелось хотя бы казаться нормальной и защитить всех от своего тараканьего цирка. В том числе и человека, о котором мне искренне хотелось заботиться. Пусть это и не имело ничего общего с любовью.
— Это тайна? — напоминает о себе Вера Николаевна и потихоньку забирает у меня нож, взамен предлагая канапе с кусочками вяленого мяса и сыра. Когда только успела сделать?
— Я пока… в поиске идеи и вдохновения. — Это лучше, чем сказать, что у меня абсолютно пустая голова. Я закончила свой фэнтези цикл, над которым работала почти два года, и собиралась взяться за новый мир и новых героев, или даже попробовать себя в другом жанре, но пока что в моей жизни не произошло ничего и близко похожего на искру. — Нужно наполнить творческий колодец.
Мне нужно браться за новую историю.
Но я, кажется, разучилась писать что-то сложнее СМСок.
Глава тридцать седьмая: Антон
Забрав вещи Очкарика, я не спешу ехать домой. Мать на связи и находит минутку написать короткое сообщение, что у них с «моей девочкой» все хорошо, они нашли общий язык и хуже ей не стало.
Значит, есть время заехать в аптеку. Когда «похищал» Йени из больницы, переговорил с врачом и получил длинный список таблеток с дозировками и количеством приемов. А заодно надо купить все, что должно быть в доме для двоих. Думал, что мы все это купим вчера, но раз так, придется справляться самому.
Надеюсь, она взяла всякие женские принадлежности?
Спустя пару часов, когда я забираю из аптеки увесистый пакетик с лекарствами, звонит телефон. С забитыми руками говорить не очень удобно, но это может быть мать, и мало ли что там случилось за то время, пока я гоняю по магазинам.
Даже не глядя на экран, на автомате нажимаю на иконку ответа и только задней мыслью понимаю, что звонит мне не мать и не Очкарик, а абонент «Н».
Послать ее на хуй что ли?
Первое, что я слышу в трубку — плач. Громкий и на грани истерики. Плачет Наташа редко, в основном устраивает скандалы с криками и театральными сценами и крепкими выражениями. Нужно отдать должное — характер у нее железный и непробиваемый, слезы Наташка никогда не жаловала. За три года наших отношений, кажется, видел как ревет всего-то пару раз.
Забрасываю вещи на заднее сиденье и продолжаю молча слушать всхлипы и непонятное бормотание. Правда. Терпение тает на глазах.
— Антон? — Она как будто только сейчас поняла, кого набрала.
— Что на этот раз?
— Мы с Сашей… — Наташа натужно хлюпает носом. — Мы разводимся.
— Поздравляю. — Завожу мотор, мысленно давая ей еще десять секунд, чтобы закончить разговор хотя бы на паузе приличия, а не доведя меня, как обычно, до белого каления очередной хуйней. — Искренне советую не тупить и подать заявку в книгу рекордов Гиннеса на самый короткий брак. Люди каждый день женятся и разводятся, вдруг прямо сейчас где-то на Аляске из ЗАГСа выходят молодожены, который тут же побегут разводиться?
— Какой же ты… — Наташка внезапно замолкает.
Ясно-понятно.
— Что тебе нужно? — Я так устал за последние сутки, что даже не хочу тянуть кота за яйца.
— Почему ты сразу подозреваешь…
— Не было бы нужно, — перебиваю ее, — был бы я мудаком, говном, ну и дальше по стандартному списку.
Она молчит.
— Нам с Лешей нужно где-то жить. Пожалуйста, Антон… Хотя бы какое-то время. Его только-что привезли, он снова с заложенным носом и температурой! Больше никогда не отдам его отцу — они калечат мне сына!