Джинни встретила ее взгляд. О'кей, придется держать удар. Облизав пересохшие губы, она сказала:
— Я.
— Вы? Как? Бог мой, — она покачала головой, — мне следовало догадаться. Вы всюду лезли… — Голос Тамсин становился все громче, а лицо некрасиво исказилось. — Я поняла. Вы ревновали, потому что у меня есть Финн, а у вас нет мужчины… Вы не могли видеть счастье других людей. И решили сделать все, чтобы отравить нам жизнь!
«Да, я ревную. Потому что ты имеешь его, хотя не заслуживаешь этого. Ты обманываешь его, чего я никогда бы не сделала».
Все в зале смотрели на них.
— Я не сказала ни слова неправды.
— Ты, наверное, влюблена в него! — Верхняя губа Тамсин искривилась, открывая кошачьи резцы. — Так вот в чем дело? Вот почему ты была сегодня наверху? Ты бегаешь за ним, надеясь хоть как-то обратить на себя его внимание?
— Так, достаточно. — Иви пыталась оттеснить Тамсин к дверям. — Вы расстроены, позвольте мне проводить вас…
— Нет! — крикнула Тамсин, высвобождаясь из ее рук. Она схватила графин вина с ближайшего стола, размахнулась и выплеснула содержимое на Джинни. — Ты сука, ты разрушаешь мою жизнь!
Все посетители ахнули. А Джинни едва не выронила пудинг. Затем, проморгавшись, увидела, что и пудинг тоже залит вином, что означало, что она не может подать его на стол. О черт, не пропадать же ему… Она размахнулась…
— А-а… — Тамсин, которая явно не ожидала, что простая официантка посмеет ответить ей, вскрикнула и отступила назад. Не веря своим глазам, она смотрела на куски шоколадного пудинга на своем шикарном топе.
— Сегодня не ваш день, не так ли? — усмехнулась Джинни. — Сначала разрушена ваша жизнь, потом испорчена майка.
Дойдя в своем гневе до белого каления, но не в состоянии освободиться от жестких рук Иви, Тамсин топала ногами и выкрикивала оскорбительную брань. Люди за столиками начали перешептываться и смеяться.
Мужчина, заказавший десерт, посмотрел на Джинни:
— И где же наш пудинг?
Колени Джинни дрожали, но ей удалось спокойно ответить:
— Извините. Но больше не осталось. Рекомендую шоколадный торт.
Каким-то необъяснимым образом ей удалось доехать до дома, не свалившись в кювет. Было всего лишь девять часов, когда Карла перебежала дорогу и ворвалась к ней.
— Говори скорее, что случилось?
Джинни не могла усидеть на месте. Рассказывая, она ходила по кухне из угла в угол. Наконец, закончив рассказ о том, что произошло в ресторане, она покачала головой:
— Я потеряла работу. Придется переехать в Скарборо.
— Успокойся. Сядь. Значит, он до сих пор не в курсе, что ты в положении? — Закрывая со стуком дверцу буфета, Карла продолжила: — Ну, знаешь, я хочу найти хоть что-то спиртное. И все, что я вижу, — банка какао. — Она взяла банку и потрясла ее. — Ты хоть была в Скарборо?
— Мы как-то ездили туда в отпуск, когда Джем была маленькая. Там хороший спа-центр. Но это далековато отсюда. — Живот перехватило от страха, когда зазвонил телефон на столе. О Господи! Это нехорошо для ребенка.
— Не отвечай, если не хочешь, — посоветовала Карла.
Но определитель высветил имя Джем.
— Привет, мама. Ты ни за что не догадаешься, почему я звоню!
Даже когда все силы мира, казалось, ополчились против нее, голос Джем вселял радость в Джинни.
— И что же это такое?
— У Маркуса Макбрайда есть дом в Майами. Он послал Дэви сообщение о том, что если мы хотим провести там июль, он будет очень рад. И знаешь, это самый классный дом на всей планете!
— Вот это да! — Джинни подумала, во сколько обойдутся билеты на самолет.
— И он позаботится о перелете. — Джем была жутко взволнована. — Правда, потрясающе? Жаль, что его там не будет. Он снимается в Австралии, но когда Дэви согласился, Маркус был очень рад. Он также сообщил, что было бы еще лучше, если бы мама Дэви полетела с нами.
— И что же она?
— Нет! Рона сказала, что это наше путешествие. А она будет ждать нас дома. Это уже прогресс, потому что она никогда не расставалась с Дэви. Ты не против, если я поеду в Майами в июле?