И вот ведь какой парадокс. Сейчас я знал, что это все сон и на самом деле я в подвалах клана Медведевых. На дне, как иронично заметил Иваныч. И одновременно краешком сознания помнил, что переживаю события годовой давности. Вижу их во сне, который не могу — или не хочу — отогнать.
То был июль две тысячи двадцать первого. Аномальная жара в Питере действительно вынуждала выбираться куда — нибудь на природу да покупаться. Хотя лично меня больше всего интересовали наши руферские залазы. Время белых ночей идеально подходило, чтобы протягивать тросы и тренироваться — ну мы и пользовались моментом.
Вот почему эта поездка с отцом мне тогда слабо запомнилась, хотя и была до невозможного странной. С собой мы не взяли ни телефонов, ни каких — либо других средств связи — так велел отец. Машину оставили у соснового леса, дальше шли пешком.
Всю дорогу я зевал и задавал вопросы о том, зачем мы сюда потащились в такую рань, но получал лишь абстрактные ответы вроде «Давно пора развеяться».
— Вот мы и на месте. Запомни его как следует.
Это было несложно. Наша дача находилась в паре километров отсюда, правда на сей раз мы туда даже не заехали. Лес здесь обрывался на невысоком склоне, в низовьях растянулись болотца, а чуть пораньше — тропинка из ближайшей деревни. Край леса, выразительная опушка.
— Артем, эти часы достались нам от прадеда. — Только сейчас я обратил внимание на пакет, из которого отец достал старые механические часы без ручек.
— Ну и нафига ты их взял? — недоуменно спросил я.
— Не только их, — продолжил отец и достал из пакета миниатюрный стальной сундучок; скорее декоративный, чем реальный. — Ты знаешь, время течет быстро. Не успеваем оглядеться, и прежняя жизнь уже позади. Что — то кончается, что — то начинается. Тем приятнее оставлять «приветы» из прошлого. Просто для того, чтобы помнить.
— Капсулу времени, что ли? — начало доходить до меня.
— А то!
— Не, ну ты даешь, бать! Хоть бы предупредил, я бы много чего с собой взял в земле закопать. Фотки распечатал бы. А лучше… лучше бы сразу флешку взял! То есть терабайт!
— Вот будут у тебя свои дети, Тёма, будешь брать все, что душе угодно, — поучительно сказал отец, раскрывая сундук. Кое — что в нем уже лежало. — А сейчас я сам решил собрать всякое старье… по мелочи. Пару флешек, между прочим, тоже прихватил.
Я заглянул в сундук. Запечатанные бумажные конверты, старый диск в прозрачной упаковке, спичечный коробок, боевой патрон… И в довершение ко всему эти старинные часы…
— Старье какое — то насобирал, — резюмировал я.
— Старье не старье, а я надеюсь, что однажды ты сюда вернешься. Тогда и решишь, что здесь настоящее старье, ты или эти вещицы. Копать будем глубоко. Запоминай место.
Отец достал две саперных лопатки, и мы принялись за дело. Место и правда было приметным: рядом здоровенный булыжник, заросший мхом и травой, а чуть дальше огромный дуб. Хотя точный квадрат «захоронения» совсем детально и не запомнить, тут ведь шаг в сторону — и ты уже не там.
— А чего Машу не взял? — спросил я, подразумевая старшую сестру.
— А оно ей надо? У нее своя жизнь, её попробуй вытащи.
— Ну Саньку тогда бы…
— Мал еще, не запомнит ничего. Еще и в туалет запросится, а потом пить.
— А потом опять в туалет.
— А то ж.
Да и ладно. Помучил отца еще некоторое время расспросами, чего это его так на сентиментальность пробило. Потом, так уж вышло, мы наткнулись на чернику и принялись ее собирать. Я не выдерживал и съедал каждую собранную ягоду, тем временем отец накопил большую горсть. Но с собой везти — морока, тары нет нормальной. Лучше при въезде в город купим ведерко для мамы и Саньки.
Не помню, купили ли мы тогда чернику. Потому что когда я уснул, сев в машину, то проснулся уже по — настоящему. В хате, на своей койке. И не сразу понял, где я.
Голова раскалывалась, тело знобило. Спина мало того, что болела после хлыста, так еще и затекла от длительного лежания на твердой фанере. Все сокамерники вроде бы спали, снизу доносился храп. Из тоннеля слышались удары и грохот — кто — то работал на станках. Наверное, этот грохот меня и разбудил.
Сон был настолько душевным и легким, что я не сразу его отпустил. Это был не тот случай, когда после пробуждения сновидение растворяется, и ты отчаянно хватаешься за последние его кусочки, не успевшие рассыпаться в памяти. Нет, сейчас я помнил все хорошо — как минимум потому, что увиденное реально происходило чуть меньше года назад.
Часы!
Те же самые, что отец вручил мне в машине!
Или — аналогичные? Неужели он сам их раскопал?