— Шрам, всё чисто. — В помещение вернулся ушедший ранее бугай. — Ни среди одарённых, ни среди талантов не видать. Шваль только всякая, по мелочи.
— По Москве искал? — спросил в ответ человек со шрамом, то есть Шрам. — По провинциям?
— Ищут, — отмахнулся тот. — Но вряд ли что — то найдут. Зато наши с района только что подвалили.
Шрам тут же встал и ушёл, прихватив с собой того, который отчитывался. Остался единственный — тот самый лысый, что меня уложил. Тварь здоровая. Сейчас он стоял, подобно охраннику: ноги на ширине плеч, руки сжаты в замок за спиной. Взгляд пустоватый, но как будто довольный. Да, вероятно, он очень собой доволен. Такого опасного преступника обезвредил.
— Мне нужно позвонить, — сказал я. — Меня искать будут.
— Тя и так ищут, — усмехнулся лысый, не переставая жевать жвачку. — Ты ж у нас прятаться решил. Ну вот сиди теперь и прячься, чё.
Двое вернулись. Шрам сел за стол и продолжил:
— Я, конечно, сразу понял, что ты гонишь. — Он сказал это с печальным вздохом. — Но чтобы назвать несуществующий адрес — это надо постараться. За последние часы поблизости ментов не появлялось — ни вызовов, ни слухов от местных.
М — да, происходящее не поддавалось никакому объяснению. Если люди — пальто мне почудились, то перестрелки — вряд ли. Но что — либо доказывать этим браткам у меня желания не было.
— В таком случае я вам тем более не нужен. Или вы мне угрожать пытаетесь?
— Я об тебя даже пачкаться не буду, — спокойно ответил Шрам. — Скоро приедет одарённый и вытрясет из тебя всю правду. Это твой последний шанс рассказать всё как есть. Или сделаем вид, что тебе память отшибло.
— Значит, память отшибло, — пожал плечами я.
— Слышь, подкидыш, — спросил тут лысый. — А ты откуда такой ряженый? Одежду где стырил такую? Чё за джинсы беспонтовые — женские, что ли?
Ну да, ну да. О джинсах — джоггерах, удобных для диггеров и руферов, к тому же серого цвета, здесь ещё не знают. Не в моде.
— И водолазок таких чёт ни разу не видели.
В самом деле, не объяснять же мне им значение слова «свитшот» — в этом мире его ещё не придумали. Впрочем, чисто формально он выделялся только хитроумным дизайном — космонавтом, рассыпающимся на мелкие частички. А уж на найковские «эйр джорданы» они и вовсе пялились с неподдельным интересом, хотя сами предпочитали белые однотипные кроссовки неизвестной фирмы. Если вдуматься, не так уж сильно отличавшиеся от моих.
— А вот про это не расскажешь? — Шрам взял со стола мой фитнес — браслет.
Значит, пока я был в отключке, меня уже успели обыскать. Ну конечно! Ни документов, ни айфона при мне не было — отец словно заранее пытался отгородить меня… от чего — то подобного. А вот про часы забыл.
— Фитнес — часы, — ответил я.
— Чё? — Лысый рассмеялся. — Какой на хер фитнес? Ты проясни, как они так от нажатия светятся?
Шрам тем временем надавил пальцем на экран — по привычке сильно, как жмут на кнопки.
— Не знаю, — ответил я. — Украл их.
— У кого украл?
— Не помню.
Какое — то время они говорили меж собой. Не слишком громко, но мне почему — то стало безразлично, что они думают обо мне. Отвечать на вопросы про одежду и место проживания — значит только сильнее всё запутать. Пусть уже думают что хотят, лишь бы поскорее выпустили.
В разговоре промелькнула фраза:
— Думаешь, сибирский? — тихо протянул лысый, обращаясь к главному.
Да что ж такое! Второй раз за день меня пытаются причислить к Сибири.
— Или засланный, — после паузы ответил Шрам. — Тогда сразу убирать надо.
— Кого ты убирать собрался, умник? — не выдержал я. — Дерьмо с лица сперва убери и эту убогую надпись с маминого свитера — да послушай. Мне от вас ничего не нужно было. Ни красть, ни шпионить я не собирался. Никто не засылал меня, я вообще не в курсе, какой хренью вы тут страдаете. Я продиктую номер отца, ты позвони. Сам всё узнаешь. Ну а если нет… что ж, значит, и правда я умом тронулся. И тогда тем более вам не нужен.
Да, шансов мало: я лично видел, как машина с отцом озарялась гигантским разноцветным пламенем. И всё же… Вдруг. Вдруг они позвонят, он возьмет трубку. Ну не должно оно вот так всё быть. А даже если «так» — звонок мог бы всё прояснить. Для меня самого, не для них.
— Чтобы нас по местоположению пробили? — не выдержал лысый, начиная закипать. — Ты, подкидыш, на что надеешься вообще? На быструю смерть или чё?
Шрам остановил его взглядом. Ко мне он не питал никакой симпатии и на сказанное явно порывался ответить, но держал себя в руках, на провокацию не вёлся. Достал блокнот и карандаш.