6 Колокольня страсбургского собора поднимается на высоту около четырехсот футов. 7 Предмет церковной утвари, употребляемый при богослужении.
8 Навесные бойницы, закрытые сверху и с боков.
из-за влажной и изрытой почвы, затрудняющей обычное пешее хождение.
Чтобы удобнее наслаждаться представлением, участниками которого были веселые молодые люди, юноши и девушки, Илиа Бруш занял место в кафе. Незнакомец не замедлил усесться за соседний стол, и оба приказали подать себе по кувшину знаменитого местного пива.
Через десять минут они пустились в путь, но уже в обратном порядке. Незнакомец теперь шел вперед скорым шагом. Когда Илиа Бруш, следуя за ним без всяких подозрений, пришел к барже, то нашел там посетителя, который сидел с таким видом, как будто дожидается очень давно.
Было еще совсем светло. Илиа Бруш издалека заметил непрошенного посетителя, комфортабельно усевшегося на заднем ящике с желтым чемоданом у ног. Очень удивившись, он ускорил шаг.
– Простите, сударь, – сказал он, прыгая в лодку, – вы, по-моему, ошиблись?
– Ничуть, – ответил незнакомец. – Именно с вами я желаю говорить.
– Со мной?
– С вами, господин Илиа Бруш.
– О чем?
– Хочу сделать вам предложение.
– Предложение! – вскричал крайне удивленный рыболов.
– И даже превосходное предложение, – уверил незнакомец, который жестом пригласил собеседника сесть.
По правде, это приглашение было не совсем приличным, так как не в обычае предлагать сесть тому, кто принимает вас у себя. Но посетитель говорил с такой решительностью и спокойной уверенностью, что это подействовало на Илиа Бруша. Не говоря ни слова, он повиновался.
– Я, как и все, – снова заговорил незнакомец, – знаю ваш проект и, следовательно, знаю, что вы рассчитываете спуститься по Дунаю, существуя исключительно за счет рыбной ловли. Я сам страстный любитель рыболовного искусства и хочу быть кровно заинтересованным в вашем предприятии.
– Каким образом?
– Я и собираюсь сказать это вам. Но сначала позвольте предложить один вопрос. В какую сумму оцениваете вы стоимость рыбы, которую предполагаете поймать в продолжение путешествия?
– Что может принести мне рыбная ловля?
– Да. Я подразумеваю то, что вы продадите, не считая того, что съедите сами.
– Может быть, сотню флоринов.
– Я предлагаю пятьсот.
– Пятьсот флоринов! – вскричал ошеломленный Илиа
Бруш.
– Да, пятьсот флоринов, и плачу вперед.
Илиа Бруш был поражен этим странным предложением, и, видимо, взгляд его был так красноречив, что его собеседник ответил на мысль, не высказанную рыболовом.
– Успокойтесь, господин Бруш. Я в здравом уме.
– Но тогда какова же ваша цель? – спросил мало убежденный лауреат.
– Я вам это сказал, – объяснил незнакомец. – Я хочу интересоваться вашими успехами, даже присутствовать при них. А потом, есть и волнение игрока. Оценив ваши шансы в пятьсот флоринов, я буду наслаждаться, видя, как эта сумма возвращается ко мне частями по вечерам после окончания продажи.
– По вечерам? – настойчиво переспросил Илиа Бруш. –
Значит, вы имеете намерение отправиться со мной?
– Безусловно, – ответил незнакомец. – Разумеется, мой проезд не входит в наши условия и будет оплачен такой же суммой в пятьсот флоринов, что составит в целом тысячу флоринов, полностью оплаченных авансом.
– Тысяча флоринов! – повторил Илиа Бруш, все более и более изумляясь.
Конечно, предложение было соблазнительное. Но, надо полагать, рыболов предпочитал одиночество, так как коротко ответил:
– Сожалею, сударь! Я отказываюсь!
Перед таким категорическим ответом, высказанным решительным тоном, приходилось только уступить. Но, без сомнения, не таково было мнение страстного любителя рыбной ловли, который совсем не казался обескураженным ясностью отказа.
– Вы позволите мне, господин Бруш, узнать причину? –
спокойно спросил он.
– Мне нечего объяснять. Я отказываю, и все тут. Я думаю, это мое право, – отвечал Илиа Бруш, начиная проявлять нетерпение.
– Конечно, это ваше право, – продолжал его собеседник, не трогаясь с места. – Но и я в своем праве, когда прошу вас объяснить мотивы вашего решения. Мое предложение отнюдь не является нелюбезным, и, естественно, со мной надо обращаться вежливо.
Эти слова были сказаны без всякой угрозы, но таким твердым, даже авторитетным тоном, что Илиа Бруш был поражен. Он не только дорожил уединением, он, без сомнения, еще больше старался избежать нескромных расспросов.