— Но… — Удивленно начала Лариса.
— Да-да-да, девочка. — Перебил ее Артём. — При посторонних она держится в тени, выступая в роли простой жены бизнесмена.
— И чем она на самом деле занимается?
— Кроликами! — Опять засмеялся Артём.
— А серьезно?
— Кроликами. А дальше — сама думай, вся необходимая информация у тебя есть. — Серьезным тоном закончил он.
— Ладно. — Приняла вызов Лариса и задумалась.
— М-да. — Через пару минут изрекла она. — Артистка она еще та. — Девушка усмехнулась. Артём тут же повернулся к ней и посмотрел в глаза.
— Она ваш штатный психолог, этакий детектор лжи с ногами.
— Отлично! Умница! — Артём нагнулся вперед, взял ее руку и нежно поцеловал.
— В ее обязанности входит анализировать мимку, жесты и особенности речи, чему вы у нее и учитесь.
— Замечательно! Ты… — Хотел ей сделать комплимент Артём, но девушка снова задумалась.
— Подожди-подожди. — Медленно проговорила она, что-то вспоминая. — Даже так! — Лариса хлопнула себя по лбу. — Вы еще и общаетесь между собой с помощью мимики и жестов! Обалдеть! А я то… — Снова вспоминая что-то задумалась она. — Так вы и когда Нана сказку рассказывала трещали не замолкая! Так вот почему мы с тобой тут остались, а Витька, хоть и планировал ночевать здесь, ушел в дом, и остальные так дружно раззевались: чтоб дать тебе спокойно со мной поговорить! Ну вы, блин…
— Я, мне… — Артём удивленно смотрел на Ларису. — У меня слов нет! — Наконец выпалил он.
— Так, ладно, с этим понятно: Вика тебя просто прочитала и наперед знала твою реакцию, поэтому так открыто и заявила о своем желании. А вот почему Олег так просто поделился Викой, мне все же непонятно.
— Он ей не делился. — Артём уже почти справился с удивлением, но все еще таращился на девушку как на чудо.
— Подожди, ты же сам говорил, что вы были втроем. — Лариса повернулась к нему.
— Говорил, но я не говорил, что он ей делился.
— То есть ты просто был сторонним наблюдателем что ли? — Усмехнулась она.
— Нет. — Просто ответил Артём. — Все было по всячески и разнообразно, но сторонним наблюдателем никто не был.
— А как же тогда понимать, что он ей не делился?
— А как он может ей поделиться, если она ему не принадлежит?
— Но они же женаты?
— И что? Ну женаты, но она же не его собственность. В ЗАГСе выдают свидетельство о заключении брака, а не свидетельство о праве собственности.
— И в чем смысл?
— Смысл чего? — Не понял Артём.
— Брака. Если ты все равно не принадлежишь одному человеку?
— Смысл института брака в учете населения и любовь здесь вовсе не при чем.
— Ну хорошо, в чем тогда смысл любви, если из нее исключить право принадлежать только одному человеку?
— Сказать «люблю», значит пообещать человеку сделать все возможное ради его комфорта, в том числе и в ущерб своему.
— Угу, кажется поняла. — Кивнула девушка. — Викой никто не делился, она просто осуществляла свое желание, а Олег с этим согласился, в ущерб своим чувствам, так как если бы он не согласился, Вике было бы не комфортно от ее неудовлетворенного желания. Бедный мальчик и злая тетя Вика. Так?
— Практически. — Засмеялся Артём. — Только я бы не сказал, что Олег был против.
— Все были «за», все получилось классно и все счастливы! — Воскликнула Лариса. — А если бы Вике понравилось, а Олегу нет, и она захотела бы регулярно повторять подобные эксперименты, да еще и без Олега? Надолго бы хватило их такого светлого и комфортного чувства?
— Логично. — Согласился Артём. — Только ты забыла об одном: не взаимной любви не бывает.
— Почему это не бывает? — Немедленно перебила его Лариса.
— Хорошо, уточню: бывает, но не долго, или это маразм.
— И сразу маразм! — Возмутилась Лариса.
— А разве не маразм, сжигать себя на бесперспективном направлении?
— Но есть же неподконтрольные чувства! Есть страсть!
— Все чувства подконтрольны разуму. — Не согласился Артём. — Если он есть. — Тут же поправил он себя.
— То есть ты вовсе места для чистого чувства не оставляешь?
— Не контролируемого разумом?
— Именно.
— Не оставляю. — Согласился Артём.
— А боль, например.
— С болью-то как раз проще всего. — Усмехнулся он. — Легкую боль можно просто перетерпеть, а если боль очень сильная, мозг сберегая себя просто выключает все, пока боль не пройдет.
— А при сильном страхе, разум сковывает движения чтоб тело не наделало с перепуга чего лишнего? Так получается?