Он повернулся к дверям и замер, заметив чей-то расплывчатый силуэт за матовым стеклом. Тут же в дверь постучали.
Не похоже, чтобы это был кто-то из аспирантов или кто-нибудь из сотрудников. Ведь даже по неясным очертаниям можно узнать знакомого.
С неясным чувством Брейд открыл дверь, и в кабинет вошел круглолицый незнакомец. Он улыбнулся влажными губами и бодро сказал:
— Привет, проф! Вы меня помните?
9
Брейд вспомнил его при первых же звуках голоса. Это был сыщик, появившийся вчера вечером, — Джек Доэни.
Брейд выронил шляпу и нагнулся за нею. Он почувствовал, что его лицо пылает, но Доэни смотрел на него, улыбаясь как ни в чем не бывало. Сыщик жевал резинку, и челюсти его ритмично работали.
— Я могу вам чем-нибудь помочь, мистер Доэни? — спросил Брейд. — Как видите, я вас помню.
— Нет, наоборот, я могу вам помочь! — Доэни полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда ключ. — Вы просили вернуть вам это. Я и подумал, отнесу-ка я его сам. Это ключ от лаборатории того парня.
— Ах, да! — Брейд почувствовал прилив облегчения. Ну конечно же. Он просил вернуть ключ, и вполне естественно, что сыщик принес его. — Спасибо, сэр.
— У парня, оказывается, никого нет, кроме матери. — Сыщик спокойно разглядывал кабинет Брейда. Все еще держа шляпу в руке, Брейд с некоторым нетерпением ждал, когда же освободится проход.
— Да, это я уже знаю, — сказал он.
— Я к ней вчера зашел, нужно было сообщить. Скверная особенность нашей работы. Чувствовала она себя из рук вон плохо: она уже знала.
— Вот как?
— С ней была девушка, тоже ваша аспирантка.
— Роберта Гудхью? (Она сказала ему, что была у матери Ральфа, но ни словом не обмолвилась о Доэни!)
— Ага. Она-то и сообщила. Я спросил, откуда она узнала. Говорит, ей позвонил кто-то из университета.
— Секретарша из канцелярии. А той сказал я. И она решила, что должна сообщить Роберте. Знаете, Роберта, м-м… была в дружбе с этим молодым человеком.
— Бедняга. — Доэни кивнул головой, но не двинулся с места, чтобы дать Брейду дорогу. — Это ваш кабинет, проф?
— Да.
— Здорово. Стол у вас что надо. Мне бы такой в мою берлогу на нижнем этаже. Вы что, любитель все делать своими руками?
— Боюсь, что нет.
— А я слышал, что теперь профессора и всякие шишки очень этим увлекаются. Знаете, мастерят себе сами мебель, а не то выезжают за город, живут в палатках и все такое.
Брейд кивнул, стараясь не выказать нетерпения.
— Я вас не задерживаю? — спросил Доэни. — Вы что, уже уходите в это время?
— Вообще-то у меня нет определенных часов. Бывает, я остаюсь до полуночи, а иногда ухожу в полдень. Все зависит от расписания, да и от настроения тоже.
— Вот это да! — сказал сыщик с искренним восхищением. — Вот это работа, я понимаю! А вчера вы сильно задержались?
— Да нет, по правде сказать, нет. Я уже собирался уходить и тут как раз обнаружил… м-м… обнаружил тело.
— А сегодня, выходит, я вас задерживаю, а ведь и не думал. — И наконец не спеша отошел от двери.
— Неважно, — сухо сказал Брейд.
Он вышел за Доэни в коридор и запер за собой дверь. Ключ Нейфилда он пока присоединил к связке своих ключей.
Доэни наблюдал за ним.
— Это у вас в связке специальный ключ? Да?
Брейд почувствовал раздражение. Он поспешно спрятал ключи.
— Мне необходимо попадать в здание в любое время.
— Ясно! Подходит ко всем лабораториям?
— К тем, где нет особого замка. Но, по-моему, у многих на факультете есть такие ключи.
— Ясно! — Доэни кивнул, жуя резинку.
В машине, по дороге домой, Брейд вел безрезультатный спор с самим собой. Итак, сыщик появился снова. Повод у него, правда, вполне убедительный. Брейд сам просил его вернуть ключ. И вопросы он задавал вполне безобидные, не проявлял ни враждебности, ни подозрительности. Да и с чего бы?
И все же! Зачем, например, он спросил, когда Брейд ушел вчера? Откуда такой интерес к специальному ключу? И как это он так быстро его углядел? Присматривался, что ли?
Если учесть все обстоятельства, обед прошел на удивление гладко.
Спокойствие сохранялось и за десертом и не нарушилось даже тогда, когда Дорис, как обычно, предложила Джинни провести остаток вечера наверху, приготовить уроки, чтобы не оставлять их на выходной день, принять ванну и лечь спать.
— И учти, Вирджиния, чтобы после девяти я телевизора не слышала.
Джинни, блестя черными глазами, перегнулась через перила:
— Эй, па, не забудь, завтра мы идем в зоопарк!