Однако существовал у Жутина оппонент и посерьезнее, повесомее, нежели безвестный архивариус в отставке. Речь идет об учителе литературы Платоне Ничехове – земляке, ровеснике и чуть ли не бывшем приятеле. Некая густая тайна обволакивала и связывала их прошлое, что порождало разные домыслы и кривотолки. Будто бы Ничехов чуть ли не хитроумный агент на службе Жутина, пьянящий молодежь ложными лозунгами о свободе, равенстве, братстве, а сам… Действительно: многие его последователи частенько попадали в крепкие переделки, и далеко не все из них выпутывались. И тем не менее год за годом у Ничехова неизменно находились новые сторонники, верующие в спасительные перемены, которые не только возможны, но даже и неизбежны.
Когда-то давным-давно Аркадий, поддаваясь увлечению копаться в прошлом, пытался проникнуть в тайну Платона, но собрать целостной картины из разрозненных обрывков биографии толком не удалось. Тот, как и многие соратники по цеху, был сослан с формулировкой: «сегодня ты читаешь рэп, а завтра наломаешь скреп». И вправду: Ничехов в молодости прослыл известным в узких кругах чтецом так называемого рэпа, участвуя в брутальных острословиях на донаты сотворивших себе кумиров малолеток. А когда это заокеанское рифмоплетство наконец-то объявили вне закона, Платоша тоже угодил в опалу. Попал в капкан, как сам же некогда зачитывал и, выходит, напророчил в одном из своих произведений искусства. Гуляла молва, что однажды в него 7 раз стреляли в упор, при этом каким-то магическим образом так ни разу и не попали. То ли настолько плох был стрелок, то ли вообще вся эта побасенка являлась мистификацией, доподлинно неизвестно. Однако сам Ничехов не любил вспоминать о данном инциденте, отчасти тем самым подогревая интерес и косвенно свидетельствуя об обоснованности слухов.
Общеизвестно также, что Платон Ничехов – не более чем творческий псевдоним, а настоящее имя навсегда затерялось и стерлось где-то в петропольских подворотнях. Так или иначе, весьма непонятным макаром Платон Гаврилович пристроился работать в одну из макондовских школ, поначалу кочегаром. А затем, имея смежное педагогическому образование и некоторые познания в области литературы, пошел на повышение. Причем за грошовую зарплату, которой брезговали даже местные. Видимо, привычка влиять на умы молодежи оказалась посильнее стремления к тривиальной нормальной жизни. К слову, именно поэтому ему верили и причисляли к Тру, невзирая на пробелы в биографии и противоречивую репутацию. Поговаривали также, что у него могут быть свои кураторы в центре, и только поэтому Жутин не может найти на него управу, хотя ко всем проявлениям инакомыслия, как известно, последний относился крайне нетерпимо. Ну а супертрек «Пуля против пенсии», во многом и послуживший причиной для преследований, до сих пор оставался популярен и узнаваем в узких кругах.
Стоит подчеркнуть, что Аркадий, как человек, безусловно, во многом исключительный, твердо задался целью дожить до пенсии еще при светлооком владыке Пу Тине, когда повышение пенсионного возраста случилось впервой. В те дни представители его поколения в основной своей массе лишь забили и махнули рукой: да просто надо заработать самому, да все равно не доживем и т. д. Аркадий же повел себя иначе: бросил пить-смолить, лишь изредка делая исключения, занялся утренней гимнастикой и пробежками, прекратил нервничать по пустякам и обжираться на ночь. То есть образумился настолько, что вскоре обзавелся подругой жизни и пусть немногочисленным, но потомством. Конечно, само по себе дожитие до пенсии не могло стать делом всей жизни, скорее дополнительным стимулом, некой линией горизонта, практически недостижимого, но все же зримого и желанного. А вот хотелось почему-то отломить свой ломоть пирога, назло и вопреки дотянуть, получить возможность не только отдавать в казну, но и черпать оттуда. Хотя бы и ненадолго, а прильнуть к государственной денежной сиське.
Когда после крайних выборов вновь были увеличены (улучшены) стандарты пенсионного возраста, веса и роста, достигнув значений 73/82/185 соответственно, Аркадий Андреевич стерпел очередной удар под дых. Претендентов на получение пенсионных выплат в Макондово осталось ничтожно мало. За последнюю шестилетку лишь трое робко подкрадывались к заветной отметке, но, стоит ли говорить, никто из них так и не сумел благополучно за нее перевалиться. Мистическим образом все трое преставились при загадочных и невыясненных обстоятельствах примерно за месяц до достижения. Аркадий Андреевич, а как же, лучше многих знал об этом научно-популярном факте. И чем ближе он подползал к вожделенной цели, тем сильнее его охватывала тревога, но вместе с тем и намерение покорить возрастной Эверест только крепло. Примерно за полгода до немыслимого (выхода на пенсию) он окончательно перебрался в фамильную землянку и перешел на затворническую модель поведения. Родственники лишь вертели пальцем у виска – что тут попишешь, годы, спятил дед. А тот упрямо гнул свою линию – пил лишь заказную питьевую воду из собственноручно слепленной глиняной кружки; питался исключительно осточертевшей до изжоги морской капустой, тщательно проверяя ту на предмет целостности заводской упаковки, поддерживал мышцы в тонусе гимнастическими упражнениями. И вот за три дня до сенсационного триумфа старик исчез…