Отчаливая от берега и направляясь в противоположном от родного края направлении, оставшись, наконец, наедине и имея возможность вволю выговориться, Юлия отвечала на короткие вопросы Романа более чем развернуто. Выяснялось много престранного: что в действительности на Альбатросово все было несравненно лучше в бытовом плане, нежели в домашних хибарах. Ограничение свободы и служение системе компенсировались множественными материальными удобствами и поощрениями. Потому-то, прямо скажем, отсюда никто и не бежал, тем более что последствия побега опасны и пока неизвестны, поскольку прецедентов еще не случалось. И уж тем более никто никогда не пытался спасти плененных звезд «Цифровой казни», потому как, как правило, то были разного рода асоциальные одиночки. Во всяком случае, прежде смельчаков не находилось – жуткие слухи делали свое черное дело. Сами же невольники не бежали в основном по тем соображениям, что на самом деле вовсе и не стремятся. К тому же, справедливости ради, пробраться на единственный паром незаметно почти невозможно, а соорудить лодку или хотя бы плот на бесплодном острове попросту не из чего. Пуститься вплавь на семь километров по ядовитым водам? Чистое безрассудство и самоубийство.
– Все это убедительно, не спорю, – ответствовал Роман. – Одного не пойму: чего ж тогда ты впаривала мне о невыносимых условиях содержания, терзаниях и мучениях? …что меня тут кто-то будет убивать, стрелять… вот что… эээ… смущает.
– А поначалу меня реально заселили в какую-то конуру с решеткой на окне и плесенью на стенах. Но недели через две, когда рейтинг Пузатого прокачался как надо, мне выделили нормальную комнату. Ну, сам видел… Такая уж у них тактика кнута и пряника, как говорится. При этом если уронить рейтинг – могут загнать в конуру обратно. На таких контрастах и вырабатывается условный рефлекс, прививается благоразумие, наверное. Да и как-то не привыкла я, видать, к золотым клеткам, может, просто не освоилась еще, не потеряла надежду… и с моей мечтой повидать мир – это все совсем не вяжется. А зачем тебя припугнула? Да потому, что знаю тебя! И пружины, побуждающие к действию. Сработало же? – беззаботно рассмеялась она, как будто уже не сомневаясь, что все происходящее – предписанный сценарий, и иначе и быть не могло.
Пока Юлия сказывала свой сказ, Роман усиленно налегал на весла и более-менее складывал с ее слов удивительную картинку о тотальной ментальной несвободе и способности психического материала ломаться и перестраиваться, мигом отказываясь от убеждений и идеалов в обмен на комфортную бытовуху и предсказуемость завтрашнего дня. Однако поднимавшийся ветер только нарастал, заставляя сосредоточиться на течении жизни, оставаться бдительным и чутким к деталям и знамениям. На горизонте проглянули очертания Благолепово.
Светало.
Эпизод 06. Ветреная Мальвина
Из форточки потянуло прохладой и сыростью, что побуждало Кирдыкова нехотя пробудиться и выглянуть в окно. За окном булькали лужи, чернел неопрятный асфальт. Кирдыков, с тяжкого похмелья, задымил самокруткой в окно номера отеля «Худо-бедно», осматривая в древнерусской тоске потрескавшиеся строения с высоты пентхауса и столичного статуса. Дождь только усиливался, ветер по славной макондовской традиции брал начало со всех четырех сторон света и смачно трепал вывеску трактира «Благородная отрыжка». «Эх, занесла нелегкая на закате карьеры, – туго размышлял идол состарившейся вместе с ним молодежи. – Нда, были люди в наше время, не то что нынешнее племя». Волею судеб и графиков, звезда артиста закатывалась именно в Макондово, ставшим заключительным пунктом прощального тура. Последний концерт последней гастроли – вот он где. Мнительный Кирдыков нащупывал утешительную параллель, будто сама природа льет слезы по его вылинявшему величию и близящемуся уходу со сцены.