— А все же, что будет со мной? — Мари смотрела завороженным взглядом на языки пламени. — Для чего я вам нужна?
— Приказ, ничего личного, — ринтиец недовольно поморщился. — Твой дедушка приказал тебя к нему доставить. Ты же дочь Ирэсы Хон Гисс. Герцогская кровь.
— А вспомнил он про меня только через тринадцать лет после смерти моей мамы, — печально произнесла девушка. — Когда реабилитировали моих родителей. Ему тоже нужно мамино приданое? Или папин титул?
— Это ты у него сама спросишь! — ринтиец насупился. — Наше дело маленькое, приказали тебя доставить, мы тебя доставим. А уж вы потом сами разберетесь, в семейном кругу.
— Хорошая у меня семья, — Мари грустно улыбнулась. — Когда нам с приемной мамой есть было нечего, про нас никто не вспоминал. А как у меня появились права на драгоценности родной мамы, так все вспомнили. Там что, так много?
— Достаточно для безбедной жизни нескольких поколений! — Дранко подкинул в костер еще несколько сухих веток. — Да не нервничай ты так, герцог тебя замуж выдаст за какого-нибудь достойного мужчину из своей свиты.
— А он после свадьбы отправит меня в монастырь, — Мари машинально поправила растрепавшиеся волосы. — В лучшем случае. Про худший даже думать не хочу. А деду ведь для получения наследства придется меня предъявить посольству Герии. Интересно, как меня уговаривать будут? Бить, вряд ли… Голодом морить, тоже не станут. А вот мне интересно, если я соглашусь встретиться с послом Герии и подтвердить, что не возражаю против передачи деду маминых драгоценностей, он выполнит мою просьбу?
— Ну, и что же ты у него попросишь такого для тебя ценного? — Дранко хитро усмехнулся. — Чтобы тебя в монастырь не отправили?
— Я попрошу, чтобы вас всех казнили, — девушка мазнула равнодушным взглядом по лицу опешившего от такого заявления мужчины. — Сколько вас тут? Четырнадцать? Что ж, четырнадцать насаженных на копья голов меня вполне устроит. В обмен на мамино приданое. И меня даже совесть мучить не будет. Потому что моего брата вы все же убили. Иначе бы он меня уже нашел.
— Ты что, совсем дурная? — Дранко недоверчиво смотрел на совершенно спокойную девушку. — Не трогали мы твоего брата! Сказал же тебе, никого вообще не убили! Там вообще-то были ребята из герийской разведки, а нам с ними связываться запрещено!
— А с чего это я должна тебе верить? — девушка посмотрела на ринтийца с недоумением. — Тебе приказали привезти меня. Одну. Ты меня похитил, зачем тебе было в живых моего брата оставлять? Убить вас сама я не смогу. А вот дед… Не думаю, что вы для него будете стоить дороже маминых побрякушек. А солдат он себе еще наймет. За те же самые драгоценности. Мне все равно ничего хорошего не светит, ведь, я не леди. И мучиться со мной никто не станет, поздно уже меня переучивать. А так, хоть на вашу казнь посмотрю. Позлорадствую.
— Можешь начинать злорадствовать прямо сейчас, у нас хвост, — к Дранко и девушке подошел хмурый ринтиец, успевший услышать обрывок разговора. — Дранко, это «сияющие». А с ними Неприметный. Надо уходить. Пока не поздно. Попробуем оторваться.
— Лошади еще не отдохнули, — Дранко скрипнул зубами. — Не оторвемся. Как же они быстро среагировали! Сколько их?
— Полное «крыло», — ринтиец безнадежно махнул рукой. — Наш арьергард они смели с разгона. Так что у нас минус три «волка» из стаи Гирлона. Что делаем?
— Ты и Норлак забираете девицу и на галопе уходите в сторону границы, — Дранко тяжело вздохнул. — А мы их попытаемся задержать. Лошадей забирайте всех, нам они уже не понадобятся. Да, не повезло тебе, Мари, нашу казнь ты не увидишь. Поскольку казнить уже будет некого. А вот Неприметного я постараюсь с собой забрать за грань. Давно у меня руки чешутся эту сволочь убить!
+*+*+*+*+
— А за что вы так Никонори не любите? — Мари с трудом опустилась на корточки у костра, бешеная гонка на почти загнанных лошадях её изрядно вымотала. — Он кому-то из вас на хвост наступил? Или из любимой бабушки коврик под своей дверью сделал? Или, о ужас, из дедушки? Из таких бесстрашных «волков». Которые только с девушками воевать умеют. Кстати, по поводу просьбы у деда вас казнить, я не пошутила. Именно это я и попрошу, если вы меня к нему довезете, конечно.
— За что мы не любим Неприметного…, - Норлак решил пока проигнорировать практически не завуалированную угрозу Мари. — А за что нам его любить? Должен он нам. И не за бабушку, и не за дедушку. Видишь ли, эта сволочь был резидентом герийской разведки в Ринтии. Лет так десять издевался над всеми спецслужбами. А когда его наконец решили брать, он ушел.