Глава 18
Елизавета Петровна, садовник Федор и охранник Алексей держались вместе. Требования хозяйки подстегивали Лешу к действиям, но дом был пуст, как будто все вымерли, ненормальное затишье действовало на нервы; с третьего этажа валил дым, пожарная сигнализация была выведена из строя. Охрана спала. - Я знаю, где он держит Романа, - завопила Лиз, после того, как весь дом был осмотрен во всех углах. - Я в этом просто уверена! Иначе... и быть не может! -Тише, тише, аккуратнее, прошу вас, Елизавета Петровна. Псих, где-то рядом, я его чувствую, - шепотом произнес садовник Федор. Лиз подошла поближе к Алексею. Ее волосы были растрепаны. В глазах застыл ужас. В щели окон проникал тусклый, едва уловимый свет, темнота усугубляла ситуацию. -Он в цоколе, точно, где все устройство сигнализации, больше негде, - сказала тихо Лиз. Она прижималась к охраннику, как-то нехотя и осторожно. - Я тоже так думаю, но я плохо знаю дом, - прошептал Леша, в руке у него был пистолет. Полная темень во всем доме, не просто действовала на нервы, она пугала, была опасна: никто не знал, есть ли у этого ненормального сообщники, и не выскочит ли, кто-нибудь из какого-нибудь угла. У Елизаветы подкашивались ноги. Федор держался молодцом. Ее новый охранник Алексей был рядом, он не отходил от Елизаветы ни на шаг. Он умолял. -Только, ради Бога, Елизавета Петровна, тише... тише... он, где-то рядом, только что мелькнула тень! Вон там! Тише, прошу... тише! - охранник осторожничал. Все его предчувствия и предупреждения были не напрасны. -Елизавета Петровна, Елизавета Петровна, потерпите, голубушка, скоро утро, ему деваться будет некуда, мы его поймаем, ночь уже миновала, худшее позади, сереет, - успокаивал Федор. Он выглядел нелепо и смешно: садовник не расставался с лопатой и был очень уверен в себе. Длинный коридор, ведущий в цокольный этаж, был завален разными предметами. Их расставили здесь умышленно. Весь дом был пропитан запахом бензина, с верхних этажей доносился непонятный шум. Летнее утро прокрадывалось тихо и несмело, оно вяло заявляло о себе. Солнце предвещало быть жарким и денек тоже. Сквозь плотные жалюзи, которые были во всем доме, пробивались серые отблески, начинающегося рассвета. Это давало надежду, дом наконец избавится от надоедливой и невыносимой темноты... И, возможно, не только от нее. Дом Семеновых находился вдали от шума и городского гама. Так модно, так круто и стильно: вокруг лес, соседей никаких, рядом озеро, красота неописуемая. Всю виллу окружал роскошный сад, Огромный кирпичный забор, за которым все пряталось, ворота, в которые просто так не въедешь, не пролезешь: все было, как и полагается в нынешнее время, во время свободы и демократии. Особняк был необычной архитектуры: огромный, с величественными башенками, толстыми колоннами. Смешивание разных стилей и эпох. В доме легко заблудиться и, более того, жилой была только половина дома. В некоторые комнаты никто никогда не заходил, они всегда закрыты и открывались только для уборки. Лиз не любила эту огромную виллу, которая навязчиво втягивала жильцов в разные эпохи. Елизавета Петровна, как выше было уже сказано, обожала модернизм: стекло и прозрачность. А всякая напускная помпезность ее раздражала и немного пугала. Она часто, смеясь, заявляла мужу: -Ром, ну, неужели тебе по душе это страшилище? Да, соглашусь, дорого, богато, роскошь, но как-то все... не для нас с тобой... что ли! Ты понимаешь, о чем я? Ведь есть современная архитектура, она круче и лучше этой! Я смотрела много сегодняшних проектов, они просто прелесть, ты застрял в ренессансе и барокко! Все надо менять! К черту... эту старость! К черту, старые стили! Все надо менять! Все! Все! И дизайн внутри тоже... нужен другой! Поверь, я права! -Так, в чем проблема? Все в ваших руках, моя дорогая женушка, мы можем себе позволить купить еще один особнячок, и он будет такой, как ты хочешь! Только твой! Не возражаю! Страшилище, вот придумала! Новый проект - чудесно! Но вся эта радость и счастье Романа сейчас улетучились в одно мгновение. Дом, в котором было так сладко и хорошо, еще несколько дней назад, становился опасен, вернее, не дом, а то, что в нем происходило теперь... Все перевернулось вверх ногами, в жизни Семеновых появился другой, непонятный, страшный кукловод, управленец событиями. Роман Карлович лежал на полу связанный, в подвальном помещении собственного дома. Неизвестность его угнетала. Он примерно определил время начавшегося утра: -Около пяти, не более, что за чертовщина? Тихо, темно как в могиле, ни звука, куда все запропастились? Ну... не может же быть? Ведь должна же Лиз обнаружить мое отсутствие? - Роман Карлович простонал, ноги ныли и отекли. Дым, который потихоньку просачивался, ничего хорошего не предвещал. Роману Карловичу казалось, что он находится здесь, в пустынном помещении, целую вечность. Время тянулось, оно было растянуто, и отдавало каким-то гулом прошлого, которое Роману было непонятно, это прошлое - чужое. Роман Карлович вспомнил, что Марк был на войне, и на минуту ему показалось, что его вилла превратилась в полигон военных действий. Роман услышал подергивание дверной ручки, замок клацнул резко и опасно. - А... вот... и я, Роман Карлович, думаю, у вас было достаточно свободы, чтобы разгадывать ребусы! Что происходит в вашем доме и не псих ли с вами общается? - незнакомец подошел, в который раз вплотную, к хозяину особняка, - вижу, вижу, пытались освободиться, это хорошо, за женушку печетесь, это правильно, я бы тоже на вашем месте... волновался. И за свою шкуру тоже! Человек в маске разрезал скотч. Наконец, ноги Романа были освобождены, но толку от этого было мало. Издевательства продолжались, у неизвестного был свой план действий и это было очевидно. -Ну... так... что же вы молчите, уважаемый господин? Поднимаемся, поднимаемся!!! - гаркнул неизвестный, - что пялишься? Пытаешься понять, кто я? Ну, ну, желаю успеха! Не парься, я не Марк, не покойничек, вот все, что я могу тебе сказать. В одной руке у верзилы был небольшой фонарь, а во второй - пистолет с глушителем. В секунду неизвестный бросил на пол фонарь и со всей силы толкнул ногой Романа Карловича, Роман застонал. Руки Романа Карловича по-прежнему были связаны, человек в маске со всей силы наносил хаотичные удары: тело Романа ныло. Потом верзила спокойно отошел в сторону и стал внимательно рассматривать, лежащего на полу, хозяина виллы. Роман Карлович в своих рассуждениях был прав в одном: непредсказуемость поведения н