- Что с тобой, детка?
Станислава не ответила, и вилин, бросив взгляд на стол, где стояли неубранные после завтрака тарелки, подошёл к пленнице вплотную, вгляделся в изумрудные глаза и широко улыбнулся.
- Слава всем богам, с тобой всё в порядке! А страх… Пусть он будет пикантной приправой к нашему пиру.
Бессильная, клокочущая ярость захватила Хранительницу. К щекам прилила кровь, руки задрожали, и Морин удовлетворённо кивнул:
- Так-то лучше, детка. А то мои гости подумают, что я пригласил их на рядовой завтрак, а не экзотическое пиршество.
Агатовые глаза насмешливо блеснули, вилин отвернулся от Стаси, на миг утратившей дар речи, и поманил к себе Веренику. Ликующе взвизгнув, девочка бросилась к вампиру, схватила его за руки и с бесконечным обожанием уставилась в ехидное лицо. Мор по-хозяйски погладил Нику по плечу и облизнулся:
- Мы любим вас. Ты самая лучшая девочка на свете. Я без ума от тебя, дитя моё
- Прекрати! - словно разъярённая змея, прошипела Стася, и Морин с удивлением обернулся:
- Я сказал что-то обидное? Твоя подружка на самом деле лучшее лакомство из моих запасов.
- Вы убиваете её! - Станислава подалась вперёд: изумрудный взгляд полыхнул ненавистью, губы задрожали. - Она - ребёнок, и не заслужила этого кошмара!
- Кошмара? Посмотри, она счастлива!
И, словно подтверждая слова Морина, Вереника блаженно улыбнулась и доверчиво прижалась к вилину.
- Это всё ваша магия! Она не понимает, что вы убиваете её!
- А надо, чтоб понимала? Думаешь, следует расколдовать её? А что, это идея. Попробуем?
Морин погладил белокурые волосы пленницы, склонился к её уху и начал что-то нашёптывать.
- Нет! - испуганно закричала Стася, бросилась к вилину и вцепилась в рукав красно-белого камзола. - Не надо!
- Вот ты и ответила на все вопросы. - Хранительница затравлено смолкла, а Морин Мор выпрямился и задушевно произнёс: - Мы любим вас и не хотим обидеть. Вы обе дороги мне, и я буду неустанно заботиться о вас, девочки. Я постараюсь продлить ваши жизни настолько, насколько возможно, а потом подарю лёгкую и приятную смерть… А теперь нам пора. У нас гости, сладкие мои. И они жаждут познакомиться с жемчужинами моей коллекции.
Морин галантно подал руку, и огорошенная прямотой вилина Хранительница послушно вложила пальцы в холодную узкую ладонь и позволила вывести себя из комнаты. Вереника охотно пошла за ними. По дороге на "пир" Стася лихорадочно обдумывала способы борьбы с захватчиками, но ничего умного в голову не пришло. "Вечером. Я подумаю об этом вечером", - решила она, переступив порог громадного зала.
С потолка на длинных серебряных цепях свисали снежно-белые шары, источавшие яркий, но безжизненный свет. Стылые безучастные лучи падали на красные наряды вилинов, преломляясь в драгоценных камнях диадем, ожерелий и перстней, отражаясь от блестящих, идеально-белых стен. Стася остановилась, пораженная утопической красотой открывшейся картины: красно-чёрные вилины, белый зал и мертвенный свет - завораживали и пугали.
- Прошу внимания, господа! Наши гостьи!
Зычный голос Морина прокатился по залу, затушив очаги бесед и костерки смеха. Вилины замерли, сотни острых смоляных взглядов пронзили пленниц. Мор гордо вскинул голову и сквозь застывшую толпу повёл Станиславу к пьедесталу у дальней стены, где стояли два высоких резных кресла. У возвышения пленниц встретили Стилла Ам и Корин Ор. Стилла взяла на руки светящуюся от удовольствия Нику, усадила её в кресло и отступила, а Корин, сияя иезуитской улыбкой, помог Станиславе взойти на помост. Опустившись в кресло, женщина обвела растерянным взглядом вилинов и со страхом подумала: "Они решили убить нас сегодня! Если каждый выпьет по глотку, то…" И разум заполонил животный ужас - Стася застыла, словно покойница, лишь расширенные зёлёные глаза ещё жили на побледневшем лице, следя за молчаливыми красными фигурами, бесшумно окружающими пьедестал. Точно сквозь густой туман на Хранительницу смотрели красивые лица фарфоровых кукол, и одно чувство роднило их всех - вожделение. "Бежать! Мне нужно немедленно бежать!" - пробилась сквозь удушливый страх простая, но неосуществимая мысль, и Станислава в отчаянии закрыла глаза, чтобы тут же услышать ядовито-ласковый шепот Корина:
- Открой глазки, сладкая моя. Сегодня ты не умрёшь.
"Не умрёшь", - эхом отозвалось в голове.
- Не умру, - одними губами проговорила Хранительница, разомкнула веки, и взгляд натолкнулся на одетого в белое слугу. Молодой мужчина со светлыми, коротко стрижеными волосами протягивал Морину алую подушечку, на которой покоился тонкий, острый нож. Вилин взял клинок и провозгласил:
- Пир!
Лезвие обожгло кожу. Стася дёрнулась и закричала, увидев капельки крови на плече. Вилины зааплодировали, а Морин, облизнувшись, приложил губы к порезу. Сделал глоток и приглашающе взмахнул рукой:
- Прошу, господа!
Вилины один за другим входили на возвышение, "целовали" плечо жертвы, и вскоре Хранительница начала слабеть. Тело сделалось тяжёлым и безвольным, к горлу подступила тошнота, веки налились свинцом, так и норовя сомкнуться. "Я не должна закрывать глаза, иначе умру", - отстранённо подумала Стася и вытаращилась на очередного вампира - молодую женщину с гривой чёрных, вьющихся волос.
Корин довольно улыбнулся и шепнул:
- Молодец, сладость моя.
Станислава хотела огрызнуться, но сил хватало лишь на то, чтобы держать веки открытыми. К счастью, кудрявая вилина оказалась последней, и церемония закончилась. Но женщина напрасно надеялась сейчас же оказаться в алой комнате - вилины желали хотя бы смотреть на деликатесы.
- Желание гостей - закон! - с улыбкой возвестил Морин Мор, и пленницы остались сидеть в креслах.
Перед глазами плавал красновато-серый туман, в ушах звенело. Хранительница безучастно наблюдала, как прекрасные пары кружатся по залу в замысловатом танце, слушала странную музыку, механически качала головой в такт мелодии и, не отдавая себе отчёта в том, что говорит, шептала:
- Смерть… Приди ко мне… Смерть…
- Они на самом деле маги, Ваше высочество? - шёпотом спросила Маруся, покосившись на Дмитрия и Артёма, и Ричард утвердительно кивнул:
- Они лучшие маги Лайфгарма.
- Удивительно…
Девушка посмотрела на принца и улыбнулась как можно искреннее, что далось нелегко: мысленно Маша изо всех сил старалась выстроить разрозненные воспоминания. Обрывки снов, эмоций, вкрадчивый шёпот интуиции. И ничего конкретного. Однако Марусе не давало покоя странное ощущение: ей казалось, что всё происходит не так, как надо. Что и говорить, внимание инмарца было приятно девушке, но взгляд, помимо воли, тянулся к Дмитрию. Тёмные волосы, умные внимательные глаза и стройная фигура притягивали Марусю, как лес волка. А это было неправильно - голубоглазый маг принадлежал Хранительнице!
Мало-помалу, Маша вспомнила, как познакомилась со Стасей, как подруга исчезла на целый год, а потом пришла к ней в растрёпанных чувствах и поведала о путешествии в Лайфгарм. И вновь, как и тогда, девушка почувствовала зависть. Дима казался ей самым красивым и благородным, самым умным и верным. Не то что инмарский принц: его брак со Стасей коробил чувства девушки, хотя Ричард и говорил, что женился в результате шантажа, и что уже через пару недель отказался от навязанной ему принцессы.
Но Дима оставался недосягаем, а инмарец жаждал Марусиного внимания. Связь с Ричардом была единственным шансом влиться в компанию Смерти. В противном случае, девушка могла в любой момент оказаться на Земле. "Ни за что!" - подумала она, и, состроив заинтересованное лицо, проворковала: