Хранительница задумчиво смотрела на огонь, а Валечка смаковал душистое, густое вино и представлял, как завтра, в крайнем случае, послезавтра обнимет мамочку и расскажет ей о своих африканских приключениях. "Она не поверит, - хихикнул про себя землянин. - Может, сувенир ей какой-нибудь купить? Жаль, фотоаппарата нет". Он обвёл глазами рогатые шлемы и серебристые кольчуги гномов, их широкие бородатые лица, пытаясь сохранить в памяти каждую деталь, каждую чёрточку, чтобы его будущий рассказ был всеобъемлющим и колоритным.
Гномы не обращали внимания на изучающие взгляды землянина. Все их мысли занимало чудесное появление Хранительницы и Солнечного Друга. Они во все глаза смотрели на рыжие кудри Станиславы, и Валечка задумчиво сморщил лоб: "Рыжих они что ли не видели? Или рыжий цвет означает здесь что-то особенное?" Он провёл ладонью по своим коротким рыжеватым волосам и опасливо покосился на бывшую жену. Станислава смотрела на пляшущие языки пламени и мечтательно улыбалась. "О маньяках думает", - решил Валентин, допил вино и, причмокнув, умиротворённо произнёс:
- Эх, хороша у вас, кочевников, жизнь! Броди себе по степи туда…обратно… Дыши свежим воздухом. Ни забот тебе особых, ни хлопот. Живи и радуйся! - Он приобнял Вин ван Гогена и, склонив голову ему на плечо, попытался излить душу: - Мы же, жители мегаполисов…
- Только твоих пьяных соплей здесь не хватало! Дать бы тебе по голове чем-нибудь тяжёлым!
Стася раздражённо ткнула Валечку в бок и извиняюще посмотрела на Вин ван Гогена.
- Желание Хранительницы - закон, - с лёгким недоумением в голосе произнёс гном, снял с пояса золотой молот и выверенным ударом отправил землянина в нокаут.
"Пожалуй, в следующий раз, нужно быть осмотрительнее в словах", - подумала Хранительница и, покосившись на распластанное на ковре тело бывшего мужа, как ни в чём не бывало продолжила:
- Как Вы узнали меня, уважаемый ван Гоген?
- Это было нетрудно, Маргарет. Пророчество о Вас обошло весь Лайфгарм.
- Пророчество?
- Именно, принцесса, - степенно ответил гном, встал и, выбросив руку вперёд, торжественно продекламировал: - Внимайте, жители Лайфгарма! Минет две весны, и на стыке Золотые степи Годара примут первый шаг величайшей из Хранительниц. Закатное солнце осенит её путь, и у костра гномов проведёт она первую ночь на родной земле. Утро подарит ей Встречу… - Он умолк и задумался.
- И всё? - нетерпеливо спросила "величайшая из Хранительниц".
- Простите, принцесса. - Гном приложил руку к груди. - Я вновь переживаю судьбоносный момент нашей предсказанной, но, тем не менее, волнительной встречи. - Он опять принял вдохновенную позу и продолжил: - Они придут вместе: Солнечный Друг и Хранительница, ибо судьбы их сплетены воедино. Вечный спутник помогает, мешая. Но придёт время, и он встанет за спиной Хранительницы, как опора её и защита. И под эгидой Солнечного Друга будет она вершить судьбу Лайфгарма. Порядок и Хаос, Мир и Война - всё в хрупких руках Хранительницы. Склоните же головы перед величайшей из Хранительниц, ибо не признавших её власть ждёт смерть.
Вин ван Гоген замолчал, и глаза его наполнились слезами благоговения. Он смотрел в землю и благодарил Судьбу за оказанную ему честь - первым встретить легендарную Хранительницу и её Солнечного Друга, положив тем самым начало исполнению пророчества.
Стася испуганно таращилась на гнома: "Так вот почему отец говорил о выборе! Я должна была выбрать себе Солнечного Друга! Нужно было идти с Димой! - Она посмотрела на Валечку и скривилась. - Вот прицепился, зараза!"
- Уберите его с глаз моих! - зло выпалила Хранительница и отвернулась.
В мгновение ока гномы завернули Валентина в одеяло и перенесли в шатёр, а Стася глубоко вздохнула, повернулась к Вин ван Гогену и попросила:
- Расскажите, пожалуйста, о своём народе.
Гном польщёно улыбнулся:
- А ведь, Вы, принцесса, никогда не встречали таких, как мы. Видимо, мир, где Вы жили, сильно отличает от Лайфгарма.
- Вы правы, Вин.
- Что же Вам рассказать?.. - задумчиво протянул ван Гоген и, погладив густую бороду, начал: - История гномов насчитывает века. Когда-то мы жили по всему Лайфгарму. Наши предки селились не только в горах, но и в долинах, лесах, возле озёр. Там и сейчас сохранились отдельные селения, но, в основном, мы живём на севере, в горах Инмара. Наш народ издревле славился своими кузнецами, рудокопами и ювелирами. У нас нет отдельного государства, но существует Содружество Гномов, живущее по неписаным законам предков. Оно объединяет всех гномов Лайфгарма, невзирая на их местожительство. Раз в сто лет мы избираем главного гнома, который представляет интересы Содружества в Инмаре, Лирии и Годаре. Десять лет назад этой чести удостоился я. - Ван Гоген любовно погладил золотой молот, а лицо его преисполнилось гордости. - Мы - мирный народ, принцесса, но не все это понимают. Многие считают нас воинственными из-за древнего обычая всегда носить при себе оружие. Для нас же это своеобразный знак принадлежности к тому или иному клану, той или иной социальной группе. Хотя, все мы, даже женщины, умеем сражаться. А сейчас это особенно важно, поскольку последнюю четверть века в воздухе витают завиральные идеи о превосходстве людей над другими расами. Долгое время мы считали это происками Олефира, но, вступив с ним в переговоры, выяснили, что он на нашей стороне. Более того, король Годара ратует за создание отдельного государства гномов, где никто не посмеет посягнуть на наши права и достояние. Наше посольство направляется в Инмар с ультиматумом королю Леониду. Мы потребуем отделения северных земель Инмара и передачу их гномам.
- Но это же война!
- Пусть! - Вин ван Гоген твёрдо посмотрел в растерянные изумрудные глаза: - А на чьей стороне Вы, Маргарет?
Хранительница выдержала его взгляд и спокойно произнесла:
- Не прошло и суток, как я появилась в Лайфгарме, а Вы уже требуете от меня принять чью-то сторону.
- Завтра.
- Что завтра?
- Завтра произойдёт Встреча, - прошептал гном и, вежливо пожелав гостье спокойной ночи, направился к шатру.
Хранительница осталась сидеть у костра. Она достала из заднего кармана джинсов блокнот отца и, вяло полистав его, положила рядом с собой. Обхватив колени руками, Стася отрешенно посмотрела на умирающий огонь и прошептала:
- Я здесь, любимый, и мы скоро встретимся…
"Ты здесь, и мы скоро встретимся… Но достоин ли я твоей любви?" - думал Дмитрий, стоя перед Олефиром.
Он пытался адекватно оценить своё поведение на Земле, чтобы хоть как-то оправдаться, но при воспоминании о Хранительнице, мысли путались и расползались, как гнилое полотно, а перед глазами вставало милое растерянное лицо, обрамлённое рыжими вьющимися волосами. Дима пробовал воззвать к здравому смыслу, напомнить себе, что он всем обязан учителю, что Олефир повелитель Смерти, а Смерть не должен оставаться без хозяина - тщетно! Один взмах пушистых ресниц, и самоконтроль рушился, как карточный домик. "Только бы он не убил меня. Мёртвым я не смогу ей помочь", - подумал маг и украдкой посмотрел на учителя, который вот уже полчаса стоял возле окна и задумчиво теребил густую бахрому тёмно-красной шторы.
Почувствовав на себе взгляд, Олефир обернулся.
- Предатель! - Он стремительно шагнул к ученику и, замахнувшись, рявкнул ему в лицо: - Я столько лет возился с тобой, а ты променял меня на смазливую девчонку!
Пощёчина, усиленная магией, не только оставила на щеке Димы кровоточащую рану, но и пронзила тело жгучей болью. Маг пошатнулся, с трудом сдержав крик: если бы он закричал, Олефир усилил бы боль, а потом без конца припоминал бы ему проявление слабости. Прошло несколько долгих минут, прежде чем заклятье развеялось. Но боль ушла так резко, что Дима чуть не упал.
- Простите… - прошептал он, едва шевеля онемевшими губами.
- Значит, ты сознаёшься в предательстве?!
Дмитрий сглотнул горький сухой комок и с усилием выдавил:
- Я не предавал Вас, хозяин.
Олефир вцепился пальцами в его подбородок, заставил поднять голову и пронзительно посмотрел в испуганные и растерянные голубые глаза:
- Кого ты пытаешься обмануть? Я знаю тебя лучше, чем ты сам. Я вижу тебя насквозь. Ты предал меня, Дима!