— Не вздумай ничего рассказывать! — заорал я.
У меня от такой перспективы просто в глазах потемнело. Я сразу представил себе, как мать Круглого звонит моей, после чего мои предки экспроприируют у меня пятьдесят баксов, а точнее, оставшуюся от них сумму в рублевом эквиваленте. Такое само по себе обидно, но это еще цветочки. Ибо дальше последуют куда более крутые ягодки. Фотоаппарата я, конечно, тоже лишусь. Чтобы впредь не влипал в подобные истории. И нас всех до конца учебного года запрут по квартирам. А в школу станут водить за ручку, как маленьких. Словом, мрак, ужас, отчаяние и вообще...
Естественно, все эти мысли я не стал держать при себе, а тут же поделился с друзьями. Клим меня выслушал и спокойно изрек:
— Зря, Тимка, старался. Меня убеждать не надо. Я не собираюсь ничего рассказывать предкам. И вообще, не хочу сидеть дома все оставшиеся каникулы. По-моему, это жутко скучно.
— По-моему, тоже, — поддержал его я. — Во всяком случае, сидеть одному.
— Не знаю, не знаю, — Зойка явно была не согласна со мною.
— Вот ты и сиди тут одна, — мне надоело что-то ей доказывать. — У нас от каникул всего ничего осталось.
Однако Адаскиной, судя по всему, одной сидеть тоже не очень улыбалось. Во всяком случае, мне она ответила:
— Дурак ты, Сидоров.
— Ребята, — Дольникова посмотрела на нас широко раскрытыми глазами. — Вот мы с вами все про каникулы да про каникулы. А в действительности самое сложное впереди.
— Что значит «впереди»? — до меня не сразу дошло.
— Когда в школу ходить станем, — пояснила Агата. — И этот мужик начнет нас выслеживать у школы.
В комнате повисло молчание. А потом я сказал:
— Придется соблюдать осторожность. Во-первых, постараемся по мере возможности вне школы держаться вместе.
— И что это даст? — с трагическим видом осведомилась Зойка.
— Очень многое, — спокойно продолжал я. — Поодиночке расправиться с нами ничего не стоит. А вот когда мы вместе, это задача для преступников посложней. Даже если не отобьемся, то шум поднимем. Глядишь, кто-нибудь и прибежит на помощь.
— А если не прибежит? — Зойка уже заранее видела себя в лапах преступников.
— Вот когда не прибежит, тогда и будем думать! — все-таки эта Адаскина жутко меня раздражала.
— Тогда будет поздно, — не унималась она.
— Знаешь, Зойка, — пришла мне на помощь Агата. — Всех опасностей не предугадаешь и не предусмотришь.
— Вот именно, — вмешался Круглый. — Мы сейчас просто должны выработать тактику наиболее разумного поведения. Ну, чтобы не угодить в ловушку просто по собственной глупости. Конечно, на все сто процентов ручаться трудно, но я считаю, что Тимка прав: этот мужик никогда не решится убрать нас всех вместе, да еще на улице, в самом центре города.
Слова Клима, кажется, несколько успокоили Зойку, и она сказала:
— Ну, да. На Сретенке-то народу полно.
— Наконец-то, — с облегчением выдохнул я. — В общем, так, ребята. Остаток каникул и первое время после них держимся за пределами квартир все время вместе. Второе: неплохо бы организовать вход и выход из школы не через основной вестибюль. Врубаетесь? Мужик будет поджидать нас именно там, а мы выйдем через другую дверь.
— Интересно, через какую другую? — скептически осведомилась Зойка.
— Естественно, через боковой выход, — небрежно бросил я. — Он ведь всегда заперт.
— Верно, — подтвердил Клим.
— Но если он заперт, — продолжил я, — значит, существует ключ, которым он отпирается. И наша с вами задача — добыть его.
— Ну, ты загнул, — Зойка тряхнула мелкими черными кудряшками. — Надеюсь, помнишь, у кого ключ?
— У нашего завуча Николая Ивановича Камышина, естественно, которого в народе кличут Никой, — отвечал я. — Знаешь, Адаскина, у меня пока еще нет склероза.
— Но извилины у тебя, Сидоров, распрямились, — Зойку ничуть не смутило мое заявление. — Ключик у Ники тырить собрался. Разве забыл? Ты у него ведь и так на заметке. В два счета из школы вылетишь.
— Если тщательно разработаем план похищения, то ни фига не вылечу, — уверенно произнес я. — Тем более что этот Никин ключ нам понадобится совсем ненадолго. Только до мастерской добежать. Закажем там копию, а ключ украдкой подсунем обратно.
— Но учтите, — снова заговорила Адаскина. — В эти игры я с вами не играю.
— Пожалуйста, — не возражал я. — Кстати, ты нам и не нужна. Доверь тебе такое — и впрямь потом из школы вылетим.
— Что ты сказал? — вытаращила на меня глазки Адаскина. — Мне нельзя доверять?