Я сказал:
— Прескотт Уилкс прислал моему дядьке письмо, и оно у меня. Полагаю, это называется случайным совпадением.
— Ты не в себе, Фред, — молвила Герти. — Откуда это внезапное неверие в людей?
— А вас никто не похищал, — ответил я. — Все это — часть замысла.
— Фред, поверь мне, я лучше знаю, похитили меня или нет.
— Уж вам ли не знать, — я оглядел лживые встревоженные лица и сказал:
— Ничего, я еще выясню, где собака зарыта. Уолтер Косгроув тоже в этом замешан, и скоро я узнаю, какова его роль.
— Боб, — весьма угрюмо проговорил сенатор, — полагаю, нам нужна «неотложка».
— Да, сэр, — ответил молодой человек и торопливо попятился вон из комнаты.
— Никакой «неотложки» Боб вызывать не будет, — сказал я. — Ему самому надо в неотложном порядке покинуть тонущее судно. Думаю, если вы выглянете в коридор, то увидите, как он бежит к лифту, будто к спасательной шлюпке.
Улыбка сенатора сделалась кривоватой.
— Едва ли, — ответил он. — Боб — наш доверенный помощник.
— Доверенный? Опять вы о доверии? — я попятился и взял Карен под руку. — Мы уходим. Не пытайтесь нас остановить.
— Неужели вы совершенно уверены в том, что братья Коппо не преследуют вас? — спросил сенатор. — Лучше бы вам в этом убедиться, прежде чем выходить на улицу. В вас стреляли. Вас травили и запугивали.
На миг я почувствовал, как слабеют мои связи с правдой жизни, но тотчас взял себя в руки и сказал:
— Это делали ваши люди. Они-то и стреляли. Наемные убийцы не дают три промаха кряду. Мне уже давно следовало бы об этом задуматься. Меня хотели настращать, а не застрелить, и им понадобилось трижды открыть огонь, чтобы я, наконец-то, обратил на них внимание.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — ответил сенатор. — Что до меня, то я провел последние три недели на западном побережье и могу представить вам сколько угодно законопослушных граждан, которые это подтвердят.
— Ну, значит, это был Уилкс, — заявил я. — Он-то всем и заправлял.
Стрелял в меня, сыграл роль профессора Килроя, ехал за мной в машине, звонил мне на квартиру Карен...
— Никогда не слышал таких сказок! — возмутился Уилкс. — Я правовед. Я вам не... не акробат.
— Готов спорить на семнадцать долларов, что в студенчестве вы занимались художественной самодеятельностью, — сказал я ему. — Ходили на драмкружок. Бьюсь об заклад, что вас всю жизнь тянуло на сцену. Держу пари, что вы вкладываете деньги в театральные постановки, да и сами играли в любительских представлениях.
Я видел, что от предлагаемых мною пари Уилксу становится не по себе. Он повернулся к сенатору, прося помощи. Данбар сказал мне:
— К счастью, мы тут все друзья, молодой человек, иначе ваши несусветные обвинения повлекли бы за собой весьма серьезные последствия.
— Серьезные последствия? Ну, раз уж мы заговорили о серьезных последствиях, вот вам одно из них. Это Уилкс убил моего дядю Мэтта!
— Ну, это уж слишком! — вскричал Уилкс. — Я сроду не поднимал руку на человеческое существо!
Сенатор повернулся к Герти.
— Мисс Дивайн, этот молодой человек — ваш приятель. Не могли бы вы как-то призвать его к порядку?
Но Герти засмеялась и ответила:
— И не надейтесь, сенатор. Ребенок расшалился, и теперь его уже не обуздать.
— Ага, расписались в своем бессилии! — крикнул я ей.
— Еще бы. Почему я должна...
— Потому что отправитесь в тюрьму, вот почему, — заявил я.
— Не дождешься, — ответила она. — Сперва раздобудь улики. У тебя ничего нет.
— Вас не похищали! — напомнил я.
— Вот это уже серьезно, — признала Герти. — И в «кадиллаке» не один Уилкс раскатывал. Иногда и мне давали порулить. Как тебе понравилась моя шоферская фуражка?
Мысль о том, что зловещим «кадиллаком» управляла Герти в шоферской фуражке, а за занавесками на заднем сиденье было так же пусто, как у меня в голове, разозлила меня и наполнила чувством унижения.
— Ну, а как быть с убийством? — гневно спросил я. — Думаете, нет улик? Уилкс заплатит за это, да и вы все тоже. Соучастники!
— Кончай, Фред, — сказала Герти. — Уилкс никого не убивал. Посмотри на него. Он — кидала, а не мочила. Кабы этому кодлу надо было убить Мэтта, его убили бы сто лет назад. Но вместо этого они ждали целых пять лет, пока он сам откинется.
— Ну, довольно! — взорвался сенатор. — Сперва вы приходите сюда с байками о каких-то притеснениях, а когда мы предлагаем вам помощь, вдруг начинаете выдвигать дикие обвинения. Если вы тотчас не уберетесь, я вызову полицию!