– Шоферу скажи – пусть начинает ковыряться в моторе и с ухарей глаз сам не убирай. Еду, – сказал Малович и побежал во двор к мотоциклу.
Бандюганы сбежать не успели. Да и не побежали бы. Себе дороже. Убегать от милиционера приравнивалось к сопротивлению законной власти. Год сверху – минимально. Александр Павлович тормознул прямо перед скамейкой, на которой они сидели уютно и безмятежно. Залили внутрь по стакану самогона и мороза январского не улавливали. Малович взялся рукой за кобуру и громко прошептал.
– Оба быстро в коляску прыгнули. Один на колени к другому. Или ноги прострелю. Ехать молча, не дергаться и выпрыгнуть не пробовать. Догоню один хрен. Но побег нарисую обоим.
– Начальник, мы чё, арестованные? – заныл «расписной». – А чё за шняга, начальник? Честно, едем в Сормовку к бабке моей.
– Сапёрной вот этой лопаткой новый погреб ей долбать будете? – засмеялся Александр Павлович, лейтенант. – Двадцать семь градусов минуса. Взрывать землю надо только динамитом. Лопаткой да апреля будете маяться. Ну, прыг- скок в люльку! В момент! В отделе разберёмся. Честные фраера, поедете в Сормовку другим автобусом. А напылили если, то ответку держать надо. Вы ж мужики! За себя в ответе. И за дела. А?
Бандиты молча и сопя втиснулись в коляску. Малович в отделе допросил их, используя добрые и нехорошие слова, кулаки и ноги в хромовых сапогах. Дал им потом полотенце и пальцем показал на умывальник.
– Умойтесь. И если не порожняк мне тут прогнали, то привезём из Сормовки схрон и я в протоколе напишу, что «Листы лавэшные» в количестве шестисот семидесяти пяти рублей я у вас нашел на хазе вашей по адресу…
– Улица Чапаева, семнадцать.– Быстренько сказал худой, кашляя и прикрывая рот ладонью.
– При плановом шмоне нашем, – закончил Малович. – Сумма эта, если вы напишете, что подрезали её за неделю в автобусах из «лопатников», тянет на полгода каждому, не больше. А вот три тысячи шестьсот семьдесят пять рубликов отвезёте сами. Лично мужикам, которых на «гоп-стоп» взяли. Знаете из какой они деревни?
– Откуда знать нам ? – удивился татуированный.
– Они живут в Янушевке Зарайского района. Сразу за Владимировкой. Фамилии мужиков Подколзин Иван и Лемешко Фёдор. Найдёте. Пока искать будете, шевелите мозгами. За три тысячи шестьсот семьдесят пять рублей париться вам лет по семь. Большая сумма потому что.
Малович сделал паузу.
– Я шмон на хазе реально делать не буду. Возьмёте все деньги полностью и отвезёте мужикам. А они заберут заявление. Напишут, что ошиблись. Что выпили с радости и забыли, куда их сами спрятали на обратной дороге. Бандитов несуществующих придумали, чтобы жены не подумали, будто они эти деньги спрятали от семей. А дома на трезвую голову нашли свёрток с деньгами в соломе на телеге под подстилкой, и всё стало хорошо. Заявление заберут, я сразу оформляю на вас довольно мелкую карманную кражу. Вы садитесь на полгода или получаете условно. Но вот, мля, попадётесь ещё раз хоть кому из наших, пришьём вам все «висяки» и «качаться» вам тогда, урки, по червонцу минимум. А «висяков» у нас достаточно». Всех бандюг в городе за месяц не переловишь. Ну, так что?