– И еще у тебя есть Уилл, – указал Салли.
– Дети выносливые, – ответил Питер. – Посмотри на меня.
– Я и смотрю на тебя, – сказал Салли в темноту.
– Если тебе от этого будет легче, – произнес Питер, – наверху ничего серьезного.
Салли кивнул. Он и сам догадался об этом. По улыбке Питера, когда Тоби произнесла “библютека”. Питер пошел в Веру, а образование лишь усугубило воспитание, вряд ли он всерьез влюбится в ту, кто говорит “библютека”.
– Рад это слышать, – сказал Салли, поскольку действительно был рад.
– Не сомневаюсь, – ответил Питер, и Салли даже в темноте понял, что Питер ухмыляется.
Может, Тоби Робак для него ничего особо не значила. Они поспорили из-за женщины, и Питер выиграл спор.
– Я все думаю о ее муже, – произнес Салли и, к своему удивлению, осознал, что это правда. – Вряд ли он согласится ее уступить.
– Дело не только во мне, – сказал Питер. – Есть еще женщина в Шуйлере.
Салли фыркнул:
– У Карла везде женщины, не только в Шуйлере.
– Я не о Карле.
Салли не сразу сообразил, о чем говорит Питер, и осмыслить эту новость отчего-то было проще в темноте. Салли такое сто лет в голову не пришло бы, но теперь, когда эти слова произнесли в темноте, в интимной обстановке, он подумал, что это правда.
– Тогда почему? – наконец спросил он.
– Что – почему?
– Почему ты делаешь то, что делаешь?
– Понятия не имею, – ответил его сын, и впервые эта фраза прозвучала как простая истина без прикрас. А не как ирония, сарказм или злость.
– Ладно, мне домой пора. – Салли со вздохом открыл дверь.
Он вышел на крыльцо, и Питер неожиданно спросил его:
– Ты сегодня не заедешь на Баудон-стрит?
– Вообще-то не планировал. А что?
– Собаку надо покормить.
– Черт. Я совсем про нее забыл, – признался Салли.
– Об этом позже.
– Не то чтобы это моя собака, – сказал Салли в свою защиту.
– Вот-вот, – с привычным сарказмом парировал Питер. – Не то чтобы твоя собака. И дом, в котором она сидит взаперти, тоже не то чтобы твой. Ты свободный человек.
– Ты чертовски прав, сынок, – согласился Салли. – Не забудь запереть дверь.
Салли дождался, пока изнутри послышится скрежет засова, и перешел через дорогу к машине Карла Робака, из ее выхлопной трубы сочилась струйка белого дыма. Когда Салли приблизился, Карл наполовину опустил стекло со стороны водителя и сказал:
– Здорово, шмук.
– Ты меня выследил? – спросил Салли.
– Да, – подтвердил Карл. – И еще я забыл сигареты. Дай закурить.
Салли вытряхнул сигарету из пачки. Карл взял ее.
– Дай всю пачку. Я тут еще побуду, – попросил он, глядя на Салли в бледном свете уличного фонаря, и бросил пачку на торпеду.
Салли заметил, что челюсть у Карла распухла, точно воздушный шарик, и оскал его теперь выглядел жутковато.
– У тебя такой вид, будто только что узнал жестокую правду жизни, – сказал Карл.
В темном салоне что-то шевельнулось, Карл посмотрел на свои колени.
– Все хорошо, дорогая, спи, – сказал он. – Я сейчас подниму стекло.
Изнутри послышалось бормотание и тут же стихло.
– Ты должен это видеть, – чуть погодя прошептал Карл, протянул руку назад, включил свет в салоне, тут же выключил, но и этого оказалось достаточно.
Салли сперва решил, что девица Диди просто заснула, положив голову на колени Карла, но потом заметил, что изо рта ее, точно соска, торчит его вялый член.
– Правда, мило? – спросил Карл.
– Прелесть, – согласился Салли. – Надеюсь, ей не приснится кошмар.
– А уж я-то как надеюсь.
– Я еду домой, – сообщил Салли. – Я устал, а ты сейчас не в себе, с тобой разговаривать без толку.
– Так и есть, – не стал спорить Карл.
– Не ходи наверх, – сказал ему Салли.
– Лады, – ответил Карл.
– Я серьезно, – предупредил Салли.
– Сам знаю, что серьезно.
– Тогда не ходи.
Диди села, потерла глаза.
– Холодно, – сонно сказала она и вздрогнула. – Привет, Салли.
– Смотри, что ты наделал. – С этими словами Карл поднял стекло.
Салли хотел еще раз предупредить Карла, но слишком устал, чтобы просить его снова опустить стекло.
По дороге к Рубу случилась странная вещь. В голове у Салли крутились причудливые события этого дня, он пропустил поворот, проехал лишний квартал, свернул, но не сообразил, что ошибся, и в результате не мог понять, где очутился. Эта темная улица была ему явно знакома – улица города, где он прожил всю жизнь, – однако, несмотря на то что улица была знакомая, Салли понятия не имел, где он. Откуда на улице Руба взялись эти дома? И куда девался тот дом, который арендовали Руб и Бутси? Салли, прищурясь, вглядывался в темноте в каждый дом, мимо которого проезжал, уверенный, что дом Сквирзов вот-вот покажется и ощущение равновесия вернется к нему. Но дома все не было, и Салли остановился прямо посреди улицы и сидел, радуясь, что уже поздно, что рядом нет никого и никто его не увидит, что он избавлен от унизительной необходимости опускать стекло и спрашивать дорогу. В конце концов ему не оставалось ничего другого, как поехать обратно, Салли так и сделал и осознал свою ошибку, только когда вернулся на перекресток и увидел указатель с названием улицы. Минуту спустя он свернул на подъездную дорожку возле небольшого дома на две семьи, где жили Бутси и Руб, и трижды легонько и кратко нажал на клаксон: сигнал Рубу выйти за инструкциями на завтра. Бутси выпустили под залог, она позвонила сестре в Шуйлер, и ходили слухи, что из суда Бутси вышла очень злая. Салли не улыбалось столкнуться с нею сегодня вечером.