– А Бутси до сих пор злится на меня из-за машины, – сообщил Руб. – Все на меня злятся.
– Вот видишь, – сказал Салли, – лучше иди работай.
– Если бы у меня еще были деньги на пончик…
– А где те, что ты получил вчера?
– Бутси отобрала.
Салли подозвал официантку и заказал Рубу пончик.
– Мне один из тех классных огроменных с кремом, – обрадовался Руб, ткнув пальцем. Девица плюхнула перед ним пончик, Руб дождался, пока она отойдет, и пожаловался: – Дала самый маленький.
– Они все одного размера, – проговорила девица, ни к кому конкретно не обращаясь. Официантка стояла на посту возле кассы. Ни на Руба, ни на Салли не смотрела.
– Неправда, – прошептал Руб, глядя на пончик.
– Ешь уже, – сказал Салли.
Руб повиновался. Он впился зубами в пончик, и из анусообразной дырки на другой стороне выползла начинка. Салли даже отвернулся.
– Карл заходил? – спросил он.
Руб, увлеченный пончиком, вопроса не услышал. Первый его укус оставил в пончике широкую брешь, теперь с какой стороны ни кусай, крем все равно полезет наружу.
– Я тебя сейчас столкну с табурета, – пригрозил Салли.
Руб посмотрел на него, точно хотел оценить искренность угрозы. Очевидно, угроза была искренняя.
– Чего ты? – удивился он.
– Я спрашивал, заходил ли Карл.
– Когда?
– До моего прихода.
– Заглянул на минутку. Подошел и сказал, что от меня пахнет так, будто меня только что достали из пизды. Зря мы согласились работать на него в праздник.
Салли вынул два доллара – достаточно, чтобы заплатить за две чашки кофе, пончик Руба и оставить угрюмой официантке чаевые, которые она не заслужила.
– Он не дал тебе денег?
– Сказал, чтобы мы, как закончим, подъезжали к нему в контору.
Уловка, более чем типичная для Карла Робака.
– Жди меня “У Хэтти” через десять минут, – сказал Салли. – Может, часам к трем мы уже управимся.
– “У Хэтти” закрыто, – напомнил Руб.
– Снаружи, – пояснил Салли.
Руб недоуменно уставился на него.
– Не пытайся это понять, – сказал Салли. – Просто делай, что говорят.
– Не злись, – ответил Руб. – Тебя разозлить так же просто, как Бутси.
– Потому что мы с ней имеем дело с одним и тем же человеком.
Салли ушел. В окно кафетерия он увидел, что Руб завис над пончиком, и Салли остановился – ему было интересно, как поступит Руб. Вместо того чтобы откусить пончик с любой стороны, Руб пристроил губы к дырке от первого укуса. Идеальное совпадение. Руб присосался к пончику, и начинка, вылезшая наружу через пончиковый анус, втянулась внутрь. Такая смекалка не могла не обнадеживать, и Салли на миг подумал, что Руба недооценивают. Но только на миг.
Если на свете есть один-единственный человек, которого вам по-настоящему надо видеть, каковы шансы встретить его возле закрытой букмекерской конторы Норт-Бата в половине восьмого утра в День благодарения? Выше, чем можно думать, понял Салли, потому что по пути к Карлу заметил на пустой парковке серебристый “меркьюри гранд маркиз”, Джоко сидел за рулем и читал газету. Салли подкрался и постучал в стекло дюймах в двух от уха Джоко, и тот подскочил едва не на фут, порадовав Салли, который обожал подкрасться к человеку и напугать до смерти. Джоко тоже явно обрадовался, когда узнал ухмылявшегося Салли, чьи поступки обычно объяснялись тем, что такой уж он человек. Джоко показал ему средний палец и этим же пальцем сделал ему знак обойти “маркиз” и сесть на пассажирское сиденье. Салли неловко уселся, не закрыв дверь, и выставил ногу наружу.
– Привет, Честер[17]. – Джоко посмотрел на Салли поверх очков.
Одет Джоко был, как всегда, консервативно. Светло-голубая рубашка, широкий галстук, слаксы на резинке. Под сорок, короткая стрижка, на висках седина, фунтов пятьдесят лишнего веса – вот вам Джоко. Глядя на него, нипочем не подумаешь, что в юности он носил длинные волосы и был леваком (что не помешало ему выучиться на фармацевта).
– Ты намерен сидеть здесь до завтра, пока они не откроются? – спросил Салли.
– Церкви и букмекерские конторы должны работать всегда, – сказал Джоко. – Должен быть закон.
– Есть такой закон, – напомнил ему Салли. – Из-за него букмекерские конторы не работают в Рождество и День благодарения. Я знаю пару церквей, которые сегодня открыты, если тебе так нужно.
Джоко отмахнулся:
– У этих выиграть нереально.
– Вряд ли это намного хуже, чем ставить на тройки.
– На тройки я тоже не ставлю, – сказал Джоко. – Тройки для отчаявшихся и пропащих вроде тебя. – Он вдруг просиял. – Но идея хорошая. Особые ставки на тройки в Пасху и Рождество. Я уже вижу рекламу. “Выгодная троица. Христианство наконец приносит прибыль”.