Старик вздохнул и взглянул на темнеющее сумеречное небо
–Знаешь, я до сих пор забыть не могу этот цирк из своей молодости. Сначала парни бегают, как павлины, пытаются завоевать девушку, показать себя. Через время девушка влюбляется, а еще через время парню эта девушка надоедает, он ее бросает. Девушка, убивается, рыдает. А еще через время парень видит ее с другим и начинает локти кусать, мол, куда смотрел, такая красавица, а он ее сам оттолкнул. Опять распускает свой павлиний хвост, и все начинается по кругу. Вот зачем? Вот ты можешь ответить на вопрос "зачем"?
Роман почесал затылок, не зная, что ответить.
–Не утруждайся, я знаю ответ. Банальная человеческая глупость. И эту глупость я наблюдаю на протяжении всей своей жизни. Вот ты. Чего тебе не хватало? Судя по твоим рассказам и судя по тому, как меняется твой голос, когда ты о ней говоришь, твоя Оксана замечательная девушка, мечта мужчины. По крайней мере для тебя. Так чего тебе не хватало с ней? Впрочем, не отвечай, я прекрасно знаю и твой ответ, и причину. Ты дурень, Роман. Не обижайся, я не хочу тебя обидеть, а всего лишь констатирую факт. Лучше сейчас об этом тебе скажу я, чем ты сам это поймешь, только через много лет.
Роман шел и внимательно слушал. Он был в легком шоке. Ведь старик говорил простые и очевидные вещи, по сути известные каждому. Но почему на них никто не обращает внимание. Он почувствовал себя слепышом, которому открывают глаза. Словно он шел по картинной галерее, но при этом он смотрел не на картины, а лишь на свои ботинки. Причем он знал, что нужно смотреть на картины, что они красивы и величественны, но упорно продолжал смотреть на свою обувь. И на свое отражение, проходя мимо окон и зеркал. А этот старик словно брал его голову, поворачивал в сторону этих картин и кричал "очнись, посмотри вокруг, хватит пялиться на туфли, посмотри на эти произведения искусства". И ты смотрел на них и поражался их красоте, а еще больше тому, что не смотрел на них раньше, и нужно было тебя пнуть, чтобы ты очнулся…
–Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но я также знаю, что будет потом. И я предлагаю ускорить процесс.
–Каким образом?
–Скажи, у тебя остались к ней чувства? Хоть какие-то?
Да, у Романа они оставались. Настоящие чувства вообще никогда не проходят, лишь прячутся где то в глубине души. И Георгию Станиславовичу не нужен был ответ, он прочитал его в глазах юноши.
–Ну, а вот теперь представь. Видишь, вон парень идет?
Георгий указал за молодого парня метрах в двадцати от них
–Да, вижу.
–Ну вот, а теперь представь его рядом с Оксаной. Не просто рядом, а как они гуляют вместе, обнимаются, целуются. Смеются вместе. Они счастливы. А ты смотришь на них со стороны и понимаешь, что ты никогда уже с ней не будешь. Вставая рано утром, она будет целовать не тебя, а того парня. И никогда это не изменится. Она никогда не будет твоей.
У Романа невольно возникла яркая картина в голове, вернее полотно, где он как в кинотеатре наблюдал все то, что сейчас описывал Георгий Станиславович. Наблюдал и чуть не плакал. Он видел, как она радостно выходила из дома и бежала, но не к нему, а к кому-то другому. Как целовала его, улыбалась. Но еще больнее было от того, что он сам, своими руками лишил себя подобного счастья. Если бы не его глупость, то эта девушка сделала бы его самым счастливым мужчиной на Земле.
Роман видел еще много чего. И, глядя на эти образы, у него просыпались, казалось бы, давно забытые чувства и желание. Желание обрадовать, сделать приятное его родной Оксане. Желание обнять. Желание проснуться немного по-раньше и смотреть, как она мирно сопит рядом, нежно поглаживая ее волосы рукой. Причем эти чувства никуда от него не уходили, они жили в нем. Старик просто обнажил их, поднял со дна на поверхность.
Георгий Станиславович смотрел на Романа. Он не мешал ему, не отвлекал от мыслей. Он прекрасно знал, что сейчас происходит с молодым человеком. Знал в силу своего опыта и житейской мудрости.
Прошло уже минут десять, и старик наконец решил прервать юношу
–Ну как, представил?
Роман посмотрел на него очумелым взглядом.
–Да…
–Понравилось?
Роман молча покачал головой.
–Все это ждет тебя, к сожалению, если и дальше будешь убиваться и распускать нюни. Ты мужчина, ты должен действовать, а не переживать. Это девочкам можно плакать.
Роман взглянул в глаза старику.
–Так что же мне делать?
–А это уже тебе решать. И делать тебе. Я всего лишь приоткрыл дверь. Войти в нее должен ты сам. И нести ответственность за свое решение. Именно эта способность отличает мужа от мальчика.