Брек встал с места.
– Кел один из неживых детей, которых удалось спасти. Иногда бывает невозможно вылечить всё. У нас не принято смотреть на них, когда они без масок.
– Почему? – спросил Ворф. – Это всего лишь шрамы, залеченные раны. В этом нет стыда, если раны получены достойно.
– Клингоны смотрят на это по-другому, посол Ворф, – слабо улыбнулся Брек. – А для нас это – знак стыда.
Кел и вправду плакал. Лицо его было искажено от усилий сдержать слёзы.
– Закон запрещает мне смотреть на него? – спросил Ворф.
Брек не смог скрыть удивления. Он переглянулся с вентурийкой. Она казалась не менее удивлённой.
– Нет, закон этого не запрещает. Но это… – Брек замялся, подыскивая подходящее слово. – Это грубо.
– Но это не запрещается? – спросил Ворф.
– Нет, – сказал Брек, – не запрещается.
– Тогда смотрите на меня, Кел, и скажите мне, что Вы видели. Если это не Вы отравили Алика, Вы знаете, кто это сделал. Человек невиновный так себя не ведёт.
– Это уж слишком, – поднялась вентурийка. – Вы издеваетесь над ним.
– Я и пальцем его не тронул, – сказал Ворф.
– Трогать его Вам никто не запрещает, – заявила офицер. – Мы воины, привычные к физической боли, но никто не даёт Вам права унижать его.
– То есть бить его я могу, а смотреть в лицо – нет? – откликнулся Ворф.
– Конечно, – сказала та. – Пытать допрашиваемых, чтобы добиться признаний, разрешено, но такая жестокость выходит за всякие рамки.
Какой-то миг Ворф молча смотрел на неё. Мысль, возникшая у него, была слишком ужасна, чтобы выразить её словами. И тут заговорила Трой.
– Вы хотите сказать, что пока мы допрашиваем свидетелей, кто-то допрашивает нашего капитана?
Офицер развела руками. Она не знала.
– Мне неизвестно о допросе посла.
– Вы хотите сказать, что капитана Пикарда подвергают пыткам? – Ворф обернулся к Бреку. – Почему Вы ничего не сказали?
– Я думал, что Вы знаете, лейтенант.
– Немедленно отведите нас к капитану! – загремел Ворф.
Брек отсалютовал и поклонился.
– Я узнаю, возможно ли это.
– Это будет возможно, – сказал Ворф. – Мы увидим капитана сейчас же, пусть даже нам придётся пройти через всю орианскую армию!
Гнев забурлил в нём, но за гневом был страх. Страх перед тем, что они могут увидеть. Страх оттого, что могло случиться с капитаном. Внутри возникло ощущение холодной пустоты. Гнев согревал его, придавал сил, но страх не уходил. Что происходит с капитаном Пикардом, пока они допрашивают свидетелей? И почему они не спросили, как на Ориане обращаются с заключёнными?
Ворф стремительно вышел из комнаты, буквально вытолкнув перед собой Брека. Трой без возражений последовала за ними. В комнате остались вентурийка и плачущий телохранитель.
Неожиданный перерыв даст Келу возможность собраться с силами, взять себя в руки. Но причина его поведения была не в том, что он что-либо знал о смерти Алика. Он плакал из-за того, что ему пришлось показать своё уродство, и что на него смотрели. Ворф почти не сомневался, что Кел попросту был слишком застенчив. Ничего важного он не знал. Но если Ворф ошибался, это был единственный миг, когда Кел проявил слабость.
Удастся ли им позднее добиться от него правды, если он действительно что-нибудь знает? Ответа на этот вопрос не было, но шагая по коридору, Ворф об этом не думал. Внезапно и расследование убийства, и мирные переговоры показались ему совершенно не важными в сравнении с тем, чтобы найти капитана Пикарда живым и невредимым. В противном же случае Ворф отнюдь не был уверен, что пожелает помнить о своём дипломатическом статусе.
Глава 13
Двое часовых, охраняющих вход в тюремный блок, были в масках и вооружены. Они отсалютовали приблизившемуся Бреку. Он отсалютовал в ответ.
– Посол Ворф, посетитель к послу Пикарду.
– К убийцам не допускаются посетители. Вы знаете это, – сказал один из часовых.
– Это не просьба, – произнёс Ворф. Он шагнул вперёд, угрожающе нависая над Бреком и часовыми. Те крепче сжали оружие, но не дрогнули.
Положив Ворфу руку на грудь, Брек мягко, но решительно оттолкнул его назад.
– Действующий посол желает узнать о здоровье Пикарда. Это разумная просьба.
Часовые переглянулись.
– К убийцам не допускают посетителей. Таков закон.
– Я увижу посла Пикарда, – рыкнул Ворф. Он протолкнулся мимо Брека и снова навис над часовыми, как туча, готовая вот-вот разразиться грозой. – Я увижу его сейчас! – Каждое его слово было резким и отчеканенным. Это был приказ. Чувствуя это, часовые беспокойно зашевелились.
Трой ощутила их неуверенность. Их приказы явно не учитывали атаки со стороны действующего посла. Осмелятся ли они стрелять в него? Защищаться? Или же нет?
Ворф пытался обратиться к Таланни или Баше, чтобы получить разрешение увидеться с капитаном. Ни с ней, ни с ним связаться не удалось. Как представителям Федерации, им следовало действовать по официальным каналам, но Трой была согласна с Ворфом. Они должны были увидеться с Пикардом немедленно. Капитан был первым землянином, с которым непосредственно столкнулись орианцы. Пытка могла подействовать на него не так, как на них. Они могли убить его, не желая этого.
Трой надеялась, что неуверенность часовых будет Ворфу на руку, а не наоборот.
– Нам не говорили, что посол является исключением, – заявил один из часовых.
– Вы что, хотите сказать генералу Баше, что не получили его приказа? – Брек лгал, не моргнув глазом. Трой знала, что никакого приказа не было, но беспокойство часовых резко возросло. В конце концов, это не была обычная ситуация.
– У нас нет никаких приказов, – упрямо сказал второй часовой. – Если генерал Баша хочет разрешить новому послу доступ в тюремный сектор, пусть он нам сам об этом скажет.
– Вы что, действительно воображаете, что теперь, когда лидер вентурийцев убит, генералу больше нечем заняться, кроме как приходить в тюрьму, чтобы следить за исполнением своих приказов?
– У нас нет приказов относительно…
– Довольно! – сказал Ворф. Резко выброшенный кулак ударил первого часового в лицо. То скользнул вдоль стены и застыл на полу. Второй часовой поднял было оружие, но Брек ударил его в живот, а потом коленом в лицо. Часовой тоже свалился и остался лежать без движения рядом с первым.
Ворф обезоружил обоих и, казалось, нисколько не сомневался относительно дальнейших действий.
– Откройте двери, Брек.
– Я повинуюсь приказу. – сказал Брек. Он нажал в определённой последовательности ряд кнопок на пульте у дверей. Кнопки вспыхнули, и двери отворились. – Эти двери открывается только снаружи. Предосторожность на случай, если кто-то вломится в тюрьму.
– Если мы войдём, то выйти уже не сможем? – спросила Трой.
– Да.
– Это не важно. Мы не собираемся устроить капитану побег, мы хотим лишь удостовериться, что он невредим. Потом мы будем ждать, пока нас освободят, – сказал Ворф.
Брек издал звук, напоминающий смешок.
– Я только надеюсь, что это будет так просто, посол.
Ворф не слушал его. Подняв ружьё, он шагнул внутрь. Станет ли он стрелять, если на пути ему встретится охрана? Трой пыталась почувствовать его намерения, но гнев, граничащий с паникой, заслонял всё. Пойдёт ли Ворф на убийство ради того, чтобы спасти капитана? Возможно. Но даже зная это, Трой следовала за ним. Позади с шипением сомкнулись двери, и они остались одни в лабиринте маленьких дверей и тусклых ламп.
Стены были ослепительно белыми. Смотреть на них после кричащих цветов остальной части орианского комплекса было почти облегчением. Трой почти согласна была попасть в такую тюрьму, где глаз мог отдохнуть от ярких красок. Да это и не походило на тюрьму. Если бы не множество маленьких дверей, это ничем не напоминало бы тюремный блок.