Мы считаем, что было бы смелым предприятием связывать позднюю народную традицию с археологическими находками, чтобы допустить непрерывное развитие в тех же сферах мысли даже в тех случаях, когда между ними отсутствует промежуточное звено. Но мы точно можем сказать, что средневековые историки от Агафия (Миринейского, прим. пер.) около 600 года до Гельмольда (из Босау, прим. пер.) около 1200 года, а также соборные постановления и капитулярии не перестают возмущаться по поводу продолжающегося почитания источников[174]. Более того, нам также известно о франках, что когда они пересекали реку По, то приносили жен и детей своих военнопленных в жертву водам этой реки. Нам также известно, что кимвры бросали в воду трофеи после сражения при Араузионе, и кроме того, у алеманнов и франков засвидетельствован даже культ рек[175]. Приведенные выше примеры позволяют нам признать возможность существования промежуточного звена в этом вопросе. На основе официальной церковной литературы средневековья В. Бодрийот (W.Boudriot) попытался дать представление о ранней германской религии[176]. Хотя следы реальной веры в богов крайне скудны, средневековые документы дают множество свидетельств о возникновении всевозможных магических и культовых обычаев, и в этих проявлениях языческой веры почитание огня и источников играет важную роль. Таким образом, мы можем проследить развитие германских культов источников и родников буквально до недавнего периода – до нашей современности – и уверенно установить, что доисторические жертвоприношения в источнике также последовательно сводятся к жертвоприношениям самому источнику.
И напротив, мы не можем следовать за Ольриком и Эллекильде, когда, основываясь на постулируемой большей или меньшей примитивности жертв, приносимых в самих источниках, они хотят расположить их в подробной хронологии и построить следующую схему: подношения в виде камней (веток), волос, ткани и горшков[177]. Такая классификация всегда будет вызывать споры, так как, во-первых, более точная классификация обрядов по примитивности невозможна, потому что мы имеем дело с массой свидетельств, которую мы все еще не полностью изучили; во-вторых, мы не можем предположить в каждом отдельном случае, что более примитивная жертва всегда будет более древней.
История религии не раз приводила к тому, что «высокие» идеи могут быть удивительно древними. При наличии одних только предпосылок религиозная жизнь аффекта всегда проявляется в примитивных формах и действиях. И так как мы должны воздержаться от написания хронологической истории жертвоприношений у источников в соответствии с эволюционистским подходом «от примитивного к развитому», то мы без колебаний интерпретируем жертвоприношения у источников в бронзовом веке следующим образом: люди того времени практиковали торжественное почитание воды, и прежде всего почитание тех мест, где эта чудотворная стихия исходит напрямую из лона земли, где лежит caput aquae, в римских терминах, или Brunnenhaupt (нижненем. burnhöved, древневерхненем. brunn-houbit), то есть «голова источника», согласно немецкому представлению. Здесь возлагали религиозные подношения, а после принесения жертвы начинались священные празднества.
В отношении могильных приношений в целом верно то, что они определяются меняющимися культурными особенностями, но никак не природой соответствующего региона. Однако распространяется ли это правило на возлияния в честь усопших? Не влияет ли на этот обычай поминовения климат, в котором люди испытывали особенно острые муки жажды? В любом случае, некоторые исследователи склонны к поискам определенной, особенно подходящей местности, в которой должно было возникнуть и распространиться представление о жаждущих мертвецах. По понятным причинам их внимание обращено к Египту. Освежение и бодрость, которые человек черпает из родника, жители этой засушливой, прокаленной солнцем страны, естественно, чувствовали глубже, чем большинство других цивилизованных народов. Особенно если мы представим себе рабов на каменоломнях в пустыне, вдали от долины Нила, или охотников, бродивших по вади.
175
H. L.-Janssen: Zur Deutung vorgeschichtl. Schatzfunde. Arch. f. Rel. wiss., Bd. 33, 1936, S. 223. W. Schutz: Die Langobarden als Wodanverehrer. Mannus 1932, S. 229.
176
W. Boudriot: Die altgerm. Religion in der amtlichen Literatur des Abendlandes vom 5. bis 11. Jhdt. Untersuchungen zur allgemeinen Rel.gesch. 2. Bonn 1928.