Помимо надписей, раскопки дают нам ценную информацию о том, какую роль в вавилонском уходе за умершими играла вода. Во вскрытых в Уре в позднейшие годы[209] гробницах найдены большие кожаные кувшины, отверстия которых были тщательно закрыты маленькой пластиной, чтобы защитить содержимое от пыли и земли; поскольку эти кувшины совершенно пусты, было выдвинуто предположение, что первоначально в них была вода, которая быстро просочилась через такую пористую емкость.
Усопший всегда лежит на боку, слегка подтянув ноги, как будто он просто спит. Руки подняты к лицу и держат близко ко рту чашу, в которой, видимо, была вода. Еще большее внимание следует уделить установке трубок (особенно в царских усыпальницах[210]); они должны были позволять заново утолить жажду умерших. В Вавилоне, как пишет Андре Парро (A.Parrot), «вода была незаменима для умерших. Загробный мир, безусловно, связан с сильным холодом, и вода необходима для их физических потребностей, которые усопшие удовлетворяют, и, несомненно, так продлевают свою загробную жизнь, но только при соблюдении определенных условий. Но есть и другая идея: загробная вода подпитывает воду земную, которая является частью жизни тех, кто живет в пустынях и под палящим солнцем[211]».
Подобные находки – рельефы, изображающие мертвых с чашей у рта, и трубы, ведущие в гробницу – также обнаружены в Сирии, Палестине и в области эгейской культуры[212]. Ю. фон Виснер (J. Wiesner) так описывает образ загробной жизни, который можно получить из гробниц Угарита на Кипре: «Чтимый живым труп размещается в доме, и из его комнаты всегда открыт путь к колодцу. Помещение с колодцем, чрезвычайно важное для любого южанина, также необходимо для усопшего: так, в одном случае для усопшего могут даже проложить отдельную водопроводную трубу[213]».
Представление о том, что мертвые мучаются от жажды и ждут, что живые дадут им напиться, присутствует в древнегреческой культуре. Возлияния уже в минойский период обязательно были частью обычных элементов похоронного ритуала. В ходе недавних раскопок на Римском форуме обнаружено множество чаш, которые оставляли у головы покойника[214].
Более веско, чем культовые принадлежности, об этом говорят оборудованные технические решения для подачи воды к усопшему. В четвертой катакомбной гробнице в Микенах в центре усыпальницы расположено отверстие в форме воронки, связанной с подземным каналом и тремя отверстиями, проходящими через стенки гробницы. Через эти трубки заливали жертвенные смеси, которые по каналу доставлялись к телу покойника[215]. Наглядный образ критского культа мертвых из более позднего – минойского – периода мы найдем в саркофаге из Агия-Триада (Hagia Triada). На изображении, которое украшает одну из дверей усыпальницы, видны стоящие покойники, к которым трое мужчин несут саркофаг, слева от них между двух колонн стоит женщина, которая держит в руке ведро с водой и протягивает приветственную чашу, набранную из этого ведра; справа позади нее стоит еще одна женщина, которая держит коромысло с двумя ведрами, и музыкант с лирой[216].
Перед встречей с душами ушедших во Ино Одиссей собственным мечом вырывает ямку и приносит им троекратную жертву медом, вином и водой. Это действо похоже на то, на что обращает внимание П. Керн[217] (P. Kern), когда пишет о жертвеннике, обнаруженном в священной Диктейской пещере (Psychro) на Крите: в нем есть три углубления для сбора жидких подношений. Более поздние монументы также показывают нам много примеров того, что гробницы снабжали специальными устройствами для облегчения приношения жертв. Гробницы VI – V вв. на аттическом кладбище у Пирейского пути содержали почти только одни сосуды – лекифы, а выше располагались наполовину вкопанные в землю огромные амфоры с отверстием вместо дна. Через них жертвенные продукты могли стекать к усопшим, то есть в подземное царство Смерти[218]. Примерно так же и римляне заботились о своих умерших. Последние раскопки на Форуме (Forum Romanum) часто констатировали, что поблизости от могил были найдены каналы с проложенными в них трубками, и некоторые из них вели вниз к погребенному телу, и в которых, как считается, были найдены остатки сожженных фруктов и молока[219].
214
The Minoan-Mycenaen Religion, 1927, S. 104 ff., 122, 226. Radermacher in ARW., Bd. II, 1908, S. 412.
216
G. Rodenwaldt: Der Fries des Megarons von Mykenai, S. 19 ff., Wiesner, S. 197, wo weitere Lit.