свидетель подтвердил, что десять лет назад её убил мужчина по имени Даррен Дарби.
— Дарби, — вот и всё, что сказала Ри.
Ты её не искала. Ты не знала.
— Мэлоди вернулась домой, — отрывисто произнесла Ри. — Думаю, за это стоит
поблагодарить вас, — она ни слова не сказала о своей дочери. — Я принесу тебе кофе.
Пока Ри готовила кофе, я открыла на своём телефоне фотографию, которую я
сделала несколько месяцев назад. Медальон, который Лорел носила на шее — и фото в
нём. На снимке моя единоутробная сестра сидела на коленях у моей матери.
Сколько я раз я смотрела на это фото?
Сколько раз я гадала о том кем — или чем — стала моя мать?
— Не против, если я присоединюсь? — Селин проскользнула за столик напротив
меня.
— Где ты была? — спросила я, не сводя взгляда с фото моей матери.
— То тут, то там, — ответила Селин. — Трупы меня не пугают. Другое дело,
убийства. Я быстро решила, что Жуткий Дом Серийного Убийцы — не моё.
Ри вернулась с двумя чашками кофе — по одной для меня и Селин.
— Вот, пожалуйста.
Ри не хотела разговаривать. Она не хотела, чтобы это оказалось реальностью. Я
понимала её.
— Кто это? — спросила Селин, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть фото
на моём телефоне.
— Моя мать, — ответила я, чувствуя, что ответ был правдой лишь на половину. —
И моя единоутробная сестра.
— Вижу сходство, — ответила Селин. Затем она сделала паузу. — Не против, если
я посмотрю поближе?
Не дожидаясь ответа, она взяла у меня телефон. Я закрыла глаза и отпила кофе.
Вместо того чтобы думать о моей матери, о вздернутой, словно чучело и сожженной
живьём Кейт или о Нонне и о том, как это на неё повлияет, я вернулась к старой игре и
принялась профилировать окружающих.
Поведение. Личность. Окружение. Даже не глядя, я знала, что Дин сидит спиной ко
мне. Ты хочешь подойти ко мне, но не станешь этого делать — пока я сама этого не
захочу.
Я переключилась со второго лица к третьему, играя в эту игру так, как я играла в
неё в детстве.
Майкл меня читает. Лия сидит рядом с Дином и притворяется, что не
переживает. Слоан считает — плитки на полу, трещинки на стене, клиентов в
закусочной.
Когда я открыла глаза, комната расплывалась. Сначала я подумала, что на мои глаза
навернулись слёзы. Что размышления о семье, которую я нашла в программе, сломали
плотину внутри меня и позволили мне горевать о моей кровной родне.
Но комната не перестала вращаться. Она осталась размытой. Я открыла рот, чтобы
что-то сказать, но не смогла сформировать слова. Мой язык распух. Мне стало дурно и
меня начало подташнивать.
Моя правая рука нащупала чашку кофе.
Кофе, — подумала я. Мне не удалось произнести слово вслух. Даже мои мысли
перемешались. Я попыталась встать, но упала. Я попыталась ухватиться за столик, но
вместо этого моя рука ударилась о ногу Селин.
Она не пошевелилась.
Она распласталась за столиком. Без сознания. Я заставила себя подняться на ноги.
Мир продолжал кружиться, но когда я спотыкаясь шагнула вперед, я осознала — комната
погрузилась в тишину. Никто не разговаривал. Никто не спешил на помощь.
Дин и Лия, Майкл и Слоан — тоже отключились за своими столиками.
Без сознания, — подумала я. — Или… или…
Кто-то поймал меня.
— Осторожнее, — словно издалека до меня донесся голос Ри. Я попыталась
сказать ей, попыталась заставить свой рот сформировать слово, но не смогла.
Яд.
— Не думай, что я не ценю то, что вы сделали для Мэлоди — или для Сары, —
мир погрузился в темноту, а Ри подалась вперед. — Но каждого проверяют, — прошептала
она. — Каждый должен быть достоин.
ГЛАВА 57
Я очнулась в темноте на холодном каменном полу. Моя голова раскалывалась. Всё
моё тело болело — а затем я вспомнила.
Ри. Кофе. Все остальные без сознания…
Я попыталась подняться на ноги, но не смогла встать. Моё тело казалось мне
тяжелым и онемевшим, словно мои конечности принадлежали кому-то другому.
— Это пройдёт.
Я резко подняла голову, вглядываясь в темноту в поисках источника голоса. Через
миг щелкнула зажигалка, а затем на стене ожил факел.
Передо мной стояла Ри. Она выглядела точь-в-точь так, как я её помнила.
Серьезная, но дружелюбная женщина.
— Вы — одна из них? — я уже знала ответ на этот вопрос.
— Я была в отставке, — ответила Ри. — Пока не умер мой ученик, — она одарила
меня взглядом. — Насколько я понимаю, это произошло благодаря тебе.
— Вы завербовали Найтшэйда.
Она фыркнула.
— Найтшэйд. У мальчика всегда были задатки — но я задолжала его деду, и старик
настаивал на том, чтобы я выбрала его своим наследником.
— Вы задолжали Малкольму Лоуеллу, — мой мозг принялся за работу. — Потому
что это он привлек к вам внимание Владык.
Ри нежно улыбнулась.
— Тогда я была молода. Мой горе-муженек меня бросил. Моя горе-дочь пошла в
отца. Малкольм начал заглядывать в гости на ужин. Никто не видит секреты так, как этот
мужчина.
Секреты. Вроде того факта, что у вас есть наклонность к убийствам.
— Малкольм увидел во мне что-то, — мягко продолжила Ри. — Он спросил, чтобы
я сделала, если бы я когда-нибудь снова увидела отца Сары.
Человека, который бросил тебя одну, когда ты была беременна.
— Вы бы его убили, — к моему телу возвращалась чувствительность. Я начала
остро ощущать мир вокруг — твердый каменный пол, потрескивание огня, кандалы на
стене. — Он бросил вас, а те, кто сбегают, заслуживают то, что получают.
Ри ласково покачала головой.
— Ты всегда была похожа на мать — хорошо читала людей.
Вы попытались помочь моей матери, а она сбежала. Она даже не попрощалась. Я
вспомнила о том, как Майкл читал Ри во время нашей первой встречи. Он сказал, что Ри
нравилась моя мать, но в ней была и злость.
— Это вы предложили, чтобы моя мать стала Пифией? — спросила я. — Вы знали,
что у неё нет никого, кроме меня. Вы почти наверняка подозревали, что она пережила
насилие.
Ри не ответила.
— Однажды вы сказали мне, что мы жнём то, что сеем. Чтобы стать Владыкой, вы
убили девять человек, — я сделала паузу, вспоминая снимки жертв на стене в Квантико. —
Вы выбирали тех, кто этого заслуживал. Людей вроде вашего мужа. Тех, кто сбегал, — она
не отреагировала, так что я продолжила. — Жизнь полна утопающих, — я повторила ей её
собственные слова, — которые готовы утянуть вас за собой. Разве что вы утопите их
первыми.
На какой-то миг мне показалось, что Ри может сорваться. Я подумала, что она
может подойти ко мне. Но вместо этого, она закрыла глаза.
— Ты понятия не имеешь о том, как меняется взгляд на мир, когда ты знаешь,
каково это — наблюдать за тем, как какой-то сукин сын, бросивший своих четверых детей,
падает на землю. Его глаза закатывается. Тело цепенеет. Он до крови царапает себя, стены
и пол. Пока не остается ничего кроме боли.
Ри описывала знакомую мне картину. Бо Донован умер от яда Найтшэйда. Он
царапал своё горло, пол…
Ты выбрала Найтшэйда. Ты учила его. У тебя есть талант к ядам. Это было
вполне логично. По статистике, яд считался оружием женщины. И когда клиенты «Не-
закусочной» начали отвечать на наши вопросы о семье Мэйсона Кайла, Ри прекратила