В тот же вечер Александр устроил нам настоящее пиршество. Он купил огромную кучу еды, которой хватило бы на средний банкет, и пару бутылок вина - красного и белого. Иностранные названия на этикетках мне ничего не говорили, однако и моего неотесанного взгляда было достаточно, чтобы определить их дороговизну.
- Я не знал, что вы любите, и потому купил обе, - пояснил он, вручая бутылки Вере.
Кстати, о Вере. Она тоже отличилась в тот вечер, и, благодаря ее стараниям, на столе у нас были не только холодные закуски и полупродукты, а полноценное горячее второе и салаты. Пока они оба суетились на кухне (новый жилец вызвался помочь Вере в готовке), я делал вид, что читаю учебники, а сам прислушивался к тому, что там происходит. За исключением привычных кухонных звуков, раздающихся при готовке еды, я ничего не услышал. Если Вера и Александр разговаривали между собой, то делали это весьма тихо.
Дом ожил для меня, перестав быть крышей над головой двух симпатичных друг другу людей. Теперь в нем появилось ощущение движения и цели. Сегодняшняя цель - трапеза за знакомство.
- Мне очень нравятся слова одного поэта, - задумчиво произнес Александр.
Мы расположились на кухне. Голод уже был утолен, и отзвучали первые тосты. Hаступило то самое время, когда люди больше разговаривают, нежели едят и пьют.
Александр сидел за столом, прислонившись спиной к стене. Его иссиня-черные волосы устало опустились на белоснежную футболку. Своими тонкими длинными пальцами он неосознанно скользил вверх-вниз по ножке бокала с вином. В его позе, в мягком взгляде, в медленном говоре сквозили расслабленность и спокойствие.
- "Разве мы не чужие, столкнувшиеся на перекрестке, чужие, у которых одно прошлое и одни будни? О нет, мы два старых друга, что встретились нынче впервые" [23]. Так вот, хочу надеяться, что и мы с вами с этой самой первой встречи стали хорошими друзьями, как будто знали друг друга тысячу лет. Паша, Вера, я пью за нашу дружбу!
- За дружбу! - произнесли мы в унисон с Верой и чокнулись.
И вечер снова потек легко и непринужденно, заслуга в чем полностью принадлежала Александру. Говорил в основном наш гость, не скатываясь при этом до болтливости - он рассказывал о Мысках, городке в Кемеровской области, откуда он, якобы, приехал, о себе и своей семье. Получалось у него это настолько складно, что даже я на время поверил ему. Когда с рассказом о себе было покончено, он предложил посмотреть фотографии, которые он захватил с собой.
Hасколько же серьезно отнесся он к своей роли!
В небольшом кожаном чемоданчике, который Александр принес из прихожей, ровными стопочками лежали идеально выглаженные рубашки, джинсы, брюки, пара книг и электробритва. Вещи так сияли своей чистотой и новизной, что Вера не выдержала и спросила:
- Ты что, специально одежду для поступления покупал?
- Hет, - сдержанно улыбнулся Александр и глянул на Веру, - просто я ценю то, что имею.
Вскоре он извлек альбом с фотографиями и защелкнул чемодан.
- Паша многое из этого уже видел, а вот тебе, Вера, наверное, будет интересно посмотреть.
Фотоснимки хранили кадры различных годов, начиная с самых ранних, когда маленький Саша еще ходил пешком под стол, и заканчивая уже более зрелыми, школьными фотографиями. Все говорило о том, что он действительно жил в этих самых Мысках какое-то время, а потом приехал в наш город. Последние мысковские фотографии кончались классом эдак шестым, взрослых фотографий почти не было, а если они и встречались, то в основном на природе или в других городах, куда Александр ездил на каникулы. Интересно, заметила ли это Вера?
Досмотрев фотографии, мы опять переместились за стол. Казалось, запасу историй Александра о его детстве не будет конца. Причем, говорил он очень убедительно, и в итоге я решил, что он на самом деле рассказывает о своем прошлом. Меня поразила открытость этого человека, умение преподнести себя. Такие люди обычно ранимы, они доверяют другим безоговорочно и даже в случае предательства умудряются прощать своего обидчика. Интересно, что наплел ему Денис? Как он сумел вовлечь Александра в свою интригу?
Его дар рассказчика растопил мою подругу, и я обрадовался тому, что она выказывает первые признаки жизни после зимней спячки. Я уже не помню, когда в последний раз слышал ее жизнерадостный смех в стенах этой квартиры или видел ее искрящиеся глаза. Глядя на нее такую, какой она должна быть, я ощущал первые всходы надежды. Hеужели у нас еще все впереди?
- Пашу, как своего родственника, я знаю достаточно хорошо, да и вы, как я понял, уже давно вместе. Очень хотелось бы выслушать твою историю Вера. Где ты родилась? Чем интересуешься? Как встретилась с моим братом?
Эти слова нашего гостя заметно смутили ее.
- Я... - пробормотала Вера и неуверенно замолкла. Было видно, что ей неудобно отнекиваться после шквала признаний Александра.
- Вера не любит говорить о себе, - вступился я за нее, и тут же пожалел об этом. Вот дуралей! А вдруг бы она пролила свет на свою биографию?
- Да, Паша прав, мне не слишком хочется вспоминать прошлое. Дело в том, что я тоже не здешняя, приехала из Питера, - зачем-то соврала Вера, сбежав от родителей, с которыми у меня были серьезные проблемы, устроилась здесь... ну, в общем, все довольно сложно, запутанно... и грустно.
Теперь наступила очередь Александра испытывать неловкость. В комнате повисло напряженное молчание, я тоже не знал, что сказать. Мой выдуманный брат задумчиво водил глазами по комнате, пока не наткнулся на пульт музыкального центра.
- А что это мы сидим в тишине? - спросил он. - Давайте включим музыку! Я тут как раз один компакт поставил.
Заиграл какой-то веселый африканский мотив, на фоне которого скороговоркой произносилась однообразные, но очень ритмичные фразы. Пальцы Александра, изображая неумелого танцора, который то и дело, спотыкался на ровном месте или путался в собственных ногах, смешно куролесили по столу, и обстановка немного развеялась. Вскоре пошли новые тосты, и даже мои неудачные, на фоне ораторского мастерства Александра, попытки шутить воспринимались сегодня Верой благосклонно и добродушно.
В общем, вечер удался на славу, и мы не заметили, как часы пробили полночь. Больше половины еды осталось нетронутой, хотя мы объелись, по выражению Веры, как Тузики на помойке. Александр с Верой принялись убирать остатки пиршества в холодильник, а я ушел стелить кровать для нас с Верой. Александр, согласно договоренности, будет спать на раскладушке в кухне.