Кабинет директора ничуть не изменился с тех пор, как Орион побывал тут в последний раз. Все те же непонятные безделушки, феникс в клетке, ну и сам хозяин, конечно.
— Господин директор, — церемонно раскланялся Люциус, но руки не подал, даже лайковых перчаток не снял.
— Господин директор, — в тон отцу повторил Орион, изобразив вежливый поклон. Они всегда выходили у него расхлябанными, но тут уж он расстарался.
— Люциус, Орион, рад, очень рад видеть, — ласково улыбнулся им Дамблдор, — присаживайтесь, прошу... Признаюсь, ваша просьба оказалась несколько неожиданной, ведь учебный год только начался, и...
— Это не просьба, господин директор, это требование, — резковато произнес Люциус, протягивая руку сыну. Тот немедленно вложил в нее конверт. — Прошу. Доверенность от миссис Лонгботтом: она поручает мне забрать ее внука и подопечного. И скажите спасибо, что состояние здоровья не позволяет ей прибыть лично.
— Не понимаю, о чем вы! — искренне удивился Дамблдор, но конверт взял.
Орион тем временем шарил взглядом по кабинету, выискивая что-нибудь похожее на аромалампу или курильницу. Драко-то точно бы не заметил, а он еще не растерял навыков, приобретенных в маггловском квартале. Там в супермаркетах тоже нельзя было крутить головой, привлекая к себе излишнее внимание, нужно было, скажем, делать вид, будто внимательно изучаешь этикетку на банке консервов, но в это время сканировать взглядом окрестности. И прикидывать, что бы половчее спереть и как побыстрее удрать. В этом искусстве Ориону не было равных среди местной шпаны. Вот и пригодилось...
Пока отец обменивался колкостями с Дамблдором, Орион успел насчитать минимум три штуковины, подходящие для... гм... возжигания зелий. Может, имелось и больше, но откровенно развернуться, чтобы осмотреть другую половину кабинета, он не мог. Кстати, в одной из штуковин тлел огонек: как знать, не подготовился ли директор таким образом к встрече дорогих гостей? Орион прищурился, огонек на мгновение полыхнул бело-голубым и бессильно опал. То-то же... Да и все равно оба под антидотом, а Снейпу в таких делах можно доверять.
— С вашего позволения, я лично заберу детей, — проговорил Люциус. — Не беспокойтесь, я еще не забыл, где находится башня Рэйвенкло, провожать меня не нужно. Заодно я, как член Попечительского совета, взгляну, в каких условиях живут ученики. — Он повернулся к сыну. — Орион, обожди меня здесь, я ненадолго.
— Конечно, папа, — почтительно ответил тот, склонив голову.
С уходом Люциуса воцарилась тишина, нарушаемая только возней феникса.
— Ты так изменился, мой мальчик, — сказал наконец Дамблдор.
— Разумеется, сэр, мне ведь уже не одиннадцать лет, — спокойно ответил Орион.
— Как я слышал, ты пошел по стопам отца и занялся предпринимательством?
— Совершенно верно, сэр.
— И как идут твои дела?
— Неужели, сэр, вы не слыхали о том, что я — самый молодой миллионер в Британии? — усмехнулся Орион. — Об этом трубили все газеты. Правду сказать, — добавил он без ложной скромности, — первый миллион я заработал еще до совершеннолетия.
"Ага, а глазки-то загорелись, — отметил он. — Да, дедуля, по сравнению со многими чистокровными я очень богат и стану еще богаче, если ты не будешь ставить палки в колеса..."
— Должно быть, ты уже помолвлен? — не отставал директор.
— Пока нет, — улыбнулся Орион. — Среди моих ровесниц я достойной партии не нашел, подожду, пока подрастет следующее поколение. Я считаю, жена должна быть лет на пять-семь моложе мужа, это оптимальное соотношение, его и маггловские исследования подтверждают.
— Гм, однако твоя матушка, если мне не изменяет память, всего на год моложе Люциуса...
— Ну так она и не первая его жена, — спокойно ответил тот. — В их возрасте такая разница уже непринципиальна.
Дамблдор вздохнул.
— Что же это мы стоим, — спохватился он. — Присаживайся, мальчик мой. Желаешь чаю?
— Нет, благодарю, я завтракал, — отказался Орион.
— А как поживает Абраксас? — пытался поддержать светскую беседу директор. Юноша наблюдал за ним с садистским удовольствием. Условлено было, что отец задержится минимум на час, инспектируя общежития, а если понадобится еще время, сын изловчится послать ему патронуса. Учитывая то, что патронусом Ориона был москит (у деда чуть дыхание от смеха не остановилось, когда он его увидел), это не составило бы особого труда. — Я слыхал, он приболел?
— Да, немного, — вежливо отвечал Орион, по-прежнему улыбаясь. Если бы не его наблюдательность, отточенная годами жизни в криминальном квартале, он сроду бы не заметил подозрительных красных пятнышек на руках деда, и того бы просто не успели спасти: в его возрасте драконья оспа запросто могла привести к летальному исходу. А сам Абраксас на недомогание не жаловался, не привык... — Но он уже полностью оправился, благодарю за заботу.