— Системы управления, — поправил Йельм, — ядерными боеголовками.
— Вы меня слушаете? — повысила голос Хольм.
— Дать бы ему как следует по башке за эти боеголовки, — сказал Нурландер. — В такой ситуации разве мы не имеем права на него надавить? Хорошенько, а?
— Как Уэйн Дженнингс, да? — спросила Черстин Хольм. — Учимся у него? Как же быстро мы изменились!
— Что ты сказала? — перебил ее Пауль Йельм.
— Что мы стали марионетками кентукского убийцы.
— Нет, до этого. Насчет Бру.
— Что Бру — довольно распространенное название местности. Ты это имеешь в виду?
— Ты хочешь сказать, я был не в том Бру? А где находятся другие?
— Понятия не имею. Я просто так сказала.
— Если они с Германом любовники и встречаются каждую неделю, Бру не может находиться далеко.
— А может, Герман вовсе не любовник. Арто неожиданно спросил ее про записи в ежедневнике, и она от испуга ляпнула первое, что пришло в голову. Возможно, мужчину действительно зовут Герман, но не факт, что они любовники.
Они побежали в кабинет Черстин и достали атлас автодорог. Бру в Уппланде, Бру в Вермланде, Бру в Бохюслене и еще один Бру на Готланде.
— В нескольких километрах от Висбю, крошечная деревушка, — пробормотала Черстин.
Нурландер запустил компьютер и начал листать телефонный каталог. В маленькой деревне Бру, находящейся к северо-востоку от Висбю, имелось два Германа.
Йельм взялся за мобильный телефон. Черстин забрала у него аппарат и сама набрала первый из номеров.
— Бенгтссон у телефона, — раздалось в трубке, произношение выдавало в мужчине коренного жителя Готланда.
— Герман, — сказала Черстин. — Это Юстине.
Молчание. Чем дольше длилось молчание, тем сильнее разгорался огонек надежды.
— Почему ты опять звонишь? — наконец проговорил Герман Бенгтссон. — Что-то случилось?
— Просто для проверки, — нашлась Черстин.
— Я еду.
Она отключилась. Потом торжествующе потрясла кулаком, и они помчались к Хультину.
Через пять минут с взлетной площадки возле полицейского участка поднялся вертолет. “Быстро работаем”, — подумал сидящий рядом с Нурландером Хультин, листая свои бумаги.
— Грузовое судно “Лагавулин” отходит в 20.30 из Висбю. Сейчас четверть шестого. У нас есть запас времени.
— “Лагавулин” — это солодовый виски? — спросил Йельм.
— Самый лучший, — кивнул Чавес. — Очень ароматный и с торфянистым привкусом.
Последние островки архипелага пронеслись под ними, еле различимые за сплошной стеной дождя. Йельму показалось, что он узнал Утё. За ним начиналось открытое море, там хозяйничал ветер, вспенивая волны добела. Вертолет мотало во все стороны. Йельм посмотрел на пилота, выражение его лица Паулю совсем не понравилось. Так же, как и выражение лица Нурландера, который едва успел схватить висевшую на стене каску, как его тут же вырвало. “Хорошо, что каска оказалась под рукой”, — порадовался Пауль.
Другие чувствовали себя не лучше. Пилот достал пластиковые пакеты, чтобы спасти оставшиеся каски. Белая кожа Арто Сёдерстедта приобрела зеленоватый оттенок, Йельма выворачивало наизнанку, напоследок его вырвало чем-то зеленым. Только Хультин и Черстин Хольм еще держались. Когда вертолет наконец приземлился на неприметной посадочной площадке, расположенной к востоку от Висбю, “Группа А” находилась не в лучшей форме. Возле аэродрома полицейских ждали две взятых напрокат машины гражданского вида, но никто не спешил в них садиться. Все стояли и мокли под дождем, с удивлением чувствуя, как вода возвращает бодрость и силы. Цвет лиц постепенно нормализовался. Сотрудники “Группы А” снова стали самими собой. Теперь все зависело от того, что приготовила для них в порту Юстине Линдбергер.
Оставив в стороне Висбю, они поехали по шоссе Ферьеледен, миновали большие готландские паромы и увидели “Лагавулин”. Судно стояло чуть поодаль — рядом с Северным волнорезом — и, раскачиваясь на волнах, ритмично ударялось об автомобильные покрышки на стене пирса.
“Лагавулин” не тянул на грузовое судно. Скорее он напоминал большую рыбацкую шхуну. Других кораблей поблизости не было. Да и этот казался совершенно безлюдным. Над ним кружились чайки, как грифы над падалью в пустыне. Чуть в отдалении двигался огромный танкер, свет его фонарей едва пробивался через туманную мглу. Медленно покачиваясь, он прошествовал мимо — холодный и большой, как неведомое морское чудовище. Небо висело до неприличия низко, казалось, тяжелые облака опустились, чтобы облизать землю и искупаться в водах Великого потопа. Есть ли там, над ними, солнце, ясность и чистота? Где-то свет? Или показалось? Полицейские припарковали машины чуть в стороне, возле института и собрались возле них. Потом, почти невидимые в темноте, они двинулись в сторону пирса, потом, пригнувшись, добежали до корабля. Запах моря заглушал влажный запах дождя.