– Прости меня, – вдруг сказал Кройц. Прозвучало настолько... искренне.
Аманда смотрела на брата с непониманием.
– Крис, за что ты просишь прощения?
Ну да. Брата девочка любит. А когда любишь, то не веришь в то, что объект чувств способен на что-то дурное. Любовь слепа.
Кройц опустил глаза.
– Я очень сильно обидел Тессу, волчонок. Я поступил дурно по отношению к ней. Я должен попросить прощения у нее от всего сердца.
Казалось, будто я все еще не проснулась.
– Ты ведь уже отдал мне долг, Крис, - неуверенно пробормотала я. – Извинения...
Пес передернул плечами и осуждающе уставился на меня.
– Долго – это долг. Ты не просто спасла мне жизнь. Ты спасла мне жизнь тогда, когда этого бы не сделал никто другой. Ты заслуживаешь не только долга, Дюпон, но и признательности.
Так уж и никто? Я бы сказала, что Кройц был совершенно неправ.
– Дядя Рене спас бы тебя. Я уверена.
С этим пес спорить не стал.
– Он – наверняка поступил бы так же, как и ты. Вы вообще очень похожи с Месье.
Наверное, это был самый приятный для меня комплимент из всех возможных. Рене Арно казался мне идеальным, сотканным исключительно из достоинств и здравого смысла. Быть похожим на него... Чего еще можно желать?
– Хотелось бы верить. Хотя мне так и не кажется.
Кристиан только таинственно улыбнулся, не став мне ничего объяснять, хотя я и ждала, что он продолжит.
Утро в квартире Кройцев началось так же, как и в «Белой розе». Семейным завтраком. Правда, масштаб, конечно, был не тот. Вместо огромной гостиной «Белой розы» - небольшая кухня. За столом с некоторым трудом умостились пять человек: сам Вожак, его сестра Бетани, которую мне представил Кройц, такая светловолосая и сухопарая, Крис, Аманда и я.
Бетани чем-то неуловимо напоминала меня тетю Лотту. Она явно относилась к тому типу женщин, которым в радость вести дом. Наверное, она занималась этим с тех пор, как умерла жена Вожака.
Мне было ужасно интересно, что же на самом деле случилось с матерью Криса и Аманды. Но задавать вопросы я не решалась. Все же я была дочерью Анаис Дюпон, а, по словам Кройца, именно она виновна в гибели жены Вожака.
– Кажется, ночью кричали? – осведомился у Криса его отец.
Кажется. Учитывая, как я вопила, вопрос был странным. И почему на мой крик не сбежались все обитатели квартиры? Неужели им вообще наплевать на происходящее в доме? А если бы что-то стряслось с Амандой?
– Все уже в порядке, папа, – ответила за нас троих девочка, вяло ковыряя свою глазунью. Завтрак ее явно не радовал.
Бетани Кройц время от времени морщила нос, словно бы пахло чем-то очень неприятным.
– Мертвечиной несет, – вполголоса пояснил мне Крис.
Уже понимала, о чем речь. Псы чувствовали потусторонних существ.
– Пока тут не появилась девчонка Дюпон, ничего подобного у нас не было, – проворчала женщина.
Впрочем, я все равно получила свою порцию яичницы и какао.
Крис недовольно зыркнул на тетю исподлобья, хотя и промолчал.
– Бет, не нужно, – покачал головой вожак, внимательно разглядывая меня. – Это девочка была добра к моему сыну. Хотя причин у нее для этого и не было.
Бетани Кройц замерла. Словно бы окаменела.
– Если ты помнишь, братец, Чума тоже сперва казалась милой. И Эйлин была ей просто очарована.
Мне дурно стало. Стоило только немного отвыкнуть, что каждый встреченный в Новом Орлеане человек и нечеловек сравнивал меня с моей матерью, как это началось снова.
И, получается, мама не просто убила случайную женщину. Она сперва втерлась в доверие. Значит, Анаис Дюпон все планировала от и до.
Неожиданно за меня вступился Крис.
– Тетя, тут все иначе, – как-то до странности мягко сказал он. И взял меня за руку. Будто бы успокоить пытался.
Не получалось понять, что же больше меня удивило: слова пса или его жест.