Она приближалась, легко обходя провалы в полу, а я могла только пятиться, выставив перед собой кинжал.
Я жалела этого несчастного ребенка, но и боялась тоже. Если девочка дойдет до меня...
– Анаис, ты обещала! Я хочу туфельки! – снова жалобно протянула она.
Мертвая вытянула перед собой руки, и стало видно, насколько длинные и острые у нее ногти.
– Анаис!
С трудом разлепив губы, я хрипло произнесла:
– Я не Анаис.
Ребенок гадко захихикал.
– Ты врешь! Ты Анаис! Анаис! И я найду тебя! Я тебя не вижу, но я знаю, где ты!
Неожиданно она метнулась вперед, слишком быстро, настолько быстро, что я едва успела отшатнуться назад.
Руку обожгло болью.
Онемев от ужаса, я видела, как девочка сомкнула зубы на моей левой руке, которую я выставила, защищаясь.
Сама не понимая, что делаю, ударила ее кинжалом. А потом еще раз. И еще. Пока по ушам не ударил истошный визг.
Рука горела от боли, но кошмарное существо пятилось, поскуливая от боли и обиды.
– Туфельки... Туфельки... - повторяла девочка, постепенно растворяясь.
Я закрыла глаза и произнесла.
– Домой. Я хочу домой. Пожалуйста...
Пришла в себя я уже лежа на диване в гостиной «Белой розы». В нормальной гостиной «Белой розы». Казалось, будто все произошедшее дурной сон. Вот только левая рука ныла и будто бы горела, а в правой я судорожно сжимала серебряный кинжал.
Гранд-мастер сделал мне удивительно удачный подарок... Заботливый старший родственник.
Рядом с диваном прямо на полу сидел Кройц, как безмолвный страж. Повернув к нему голову, я тут же оказалась под прицелом серых глаз, в которых был то ли гнев... то ли вина...
В кресле напротив сидел дядя Рене, который будто постарел разом на несколько лет. Сеточка морщин, которую я прежде едва ли замечала, теперь казалась яркой, глубокой... И, кажется, дядя поседел...
И я чувствовала, что тетя Жаннет тоже рядом. С трудом сев и оглядевшись, я поняла, что писательница сидела в моем изголовье. Ее лицо было даже не белым, а серым.
– Тебе нужно уехать из «Белой розы», – первым заговорил дядя Рене. – Хотя бы на какое-то время... Уехать тебе нужно сейчас же.
Я ошарашено взглянула в зеленые глаза мужчины.
Как же так? Ведь после того, как на меня напал Джой, вопрос о переезде пусть и подняли, но как что-то возможно, но не обязательное.
– Почему?.. - спросила я, ужасаясь тому, как звучал мой голос. Словно бы мне пришлось кричать несколько часов подряд.
Кройц взял мою правую руку и начал по одному разгибать пальцы, заставляя выпустить кинжал. Мышцы были просто сведены судорогой.
– Что бы ни напало на тебя... там... оно попробовало твою кровь. Живую кровь, – ответила на мой вопрос тетя Жаннет. – Твоя кровь впиталась в пол «Белой розы». Оно сможет прийти за тобой и в реальный дом. Ты больше не в безопасности здесь, Тесса. А, возможно, ты уже нигде не в безопасности...
По телу пробежала волна дрожи.
Мне было страшно. До безумия страшно.
Вдруг Кройц навис надо мной. Его лицо оказалось так близко, что могла почувствовать дыхание парня на своей коже. И мне почему-то стало спокойней.
– Не бойся, ничего плохого с тобой не случится. Я смогу тебя защитить, – произнес пес. Казалось, он действительно верил в свои слова...
Я не выдержала... Разревелась... Это была истерика. Настоящая отвратительная истерика, с рыданиями, перешедшими в подвывания... Меня едва конвульсии не били...
Пес прижал меня к себе, крепко, так, что вырваться было невозможно, и не выпускал, пока я не перестала всхлипывать. Он не успокаивал меня, ничего не говорил, только покачивался из стороны в сторону.
– Кристиан, не могли бы вы приютить на время Тессу? – спросила у пса тетя Жаннет, когда я, наконец, затихла. – Пока мы не найдем способ решить возникшую проблему?
– Хоть на всю жизнь, – сказал Кройц.
Я даже предположить не могла, что он так ответит...