Мы проходили бесконечными коридорами, испещренными провалами переходом, шахтами скоростных лифтов и транспортников, перевозящих людей и грузы. До сих пор мне было сложно представить размеры станции, величаемой Крепостью, и, разумеется, объемом предстоящей работы. Когда достигли моей каюты, которую майор гордо обозвал апартаментами, я могла лишь натянуто улыбаться, особо не вслушиваясь в его нескончаемый треп. Планы станции у меня уже были, и я успела неплохо их изучить. Место для жилья тоже не вызывало претензий. По крайней мере, оно было куда больше моей комнаты в общежитии магистериума.
– Леора целительница? – не дав мне войти внутрь, в нашу сторону опираясь на трость, резво направился чуть прихрамывающий мужчина средних лет крепкого телосложения. Он довольно быстро преодолел разделявшее нас расстояние, и радостно схватив меня за руку облобызал ее, а затем потряс в дружеском приветствии.
– Торш Канис, мы же договорились, что вы дадите целительнице время отдохнуть, и лишь затем введете ее в курс дела, - раздраженно напомнил майор. Но тот, кого назвали торшем Канисом, полностью проигнорировал своего спутника, и, не сводя с меня почти влюбленного взгляда, повторил:
– Леора целительница?
– Ильза сент Рей, - поправила я нового знакомого, уже догадавшись, что именно ему предстояло стать моим куратором.
– А пофиг. Вы целительница, мой контракт закончился еще вчера. Новый я не подписывал, старый не продлил. Все, я уезжаю отсюда, пока жив и относительно цел. Всего вам доброго, счастья и терпения, а, главное, сил выжить в этом доме для умалишенных, - вдруг, со счастливой улыбкой выдал куратор, и, под нашими ошеломленными взглядами, вложив в мою руку ключ-карту и какой-то диск, заспешил прочь.
– Стоять, торш! Вы не имеете права! – возмутился майор.
– Даркх тебя дери, майор, ты больше не можешь мне приказывать! И давить тебе нечем. Я ухожу.
И, помахав нам рукой, прихрамывающий, но резвый торш скрылся из коридора, впрочем, как и из моей жизни, я полагаю.
– Я сейчас этим займусь! Просто неслыханно! И контузия его не оправдывает! Его остановят и заставят… его, - запал майора сходил на нет, и я его понимала – вряд ли торш Канис мог бы уйти без подписанного большим боссом разрешения, будь у него хоть десять закончившихся контрактов. Значит, кто-то там, наверху решил, что я вполне смогу справиться и без помощи куратора. И глядя ему вслед у меня не было сил даже возмутиться. Легкое удивление поведением торша постепенно сменялось осознанием диаметра дыры туха, в которую я, скорее всего, сама себя загнала.
Глава 3
.
Первый рабочий день на станции не задался. На рассвете, приняла душ, скрутила еще влажные волосы в строгий пучок и облачилась в форму целителей – бордовый китель и черные брюки. Форма мне шла, несмотря на слишком бледное лицо и светлые глаза, на мой взгляд, плохо сочетавшиеся с черными волосами, хотя мама всегда говорила, что я хорошенькая. В мои годы однокурсницы успели закрутить по нескольку романов, вышли замуж, некоторые обзавелись детьми. Наверное, я все же что-то упустила в своей жизни, если глядя на них, мне никогда не хотелось чего-то подобного. Вздохнув, оправила китель идеально облегающий мою фигуру и направилась к генералу сент Стронгу – командующему Крепостью. Из собранной о станции информации мне было известно, что этот сухощавый мужчина средних лет являлся командующим последние полтора года. Его предшественник скоропостижно скончался от запущенной формы пневмонии. Видимо, этой станции действительно не хватало целителей.
Меня встретили вполне дружелюбно. Генерал с видом строгого, но любящего дедушки посокрушался о том, что такая молодая девушка целый год будет вынуждена провести вдали от столицы с ее светской жизнью. Я же вежливо возразила, что с удовольствием потрачу этот год служению во благо Содружества. Заслужила умильного взгляда, пожелания всяческих благ и заверений в оказании любого вида помощи. В общем, мы лгали друг другу, беззастенчиво и не таясь. Я отказалась от предложенного чая, а Стронг с радостью принял предложение о внеочередном обследовании. Расстались на дружеской ноте, и только выходя из его кабинета, до меня донеслось едва слышное, но совершенно не скрываемое:
– Вы больше похожи на своего деда, чем полагаете.