Однако навстречу мне выскользнула Лена и преградила путь. Легкая белая рубашка была застегнута только на одну пуговицу так, что я видел ее плоский загорелый живот, и, совсем немного, грудь. Я попытался оттолкнуть этот «гений чистой красоты» в сторону, но Лена проворно обняла меня руками и прижалась ко мне всем телом. Одна ее нога обвила мое бедро, и я оказался плену.
– Хочу тебя, – шепнула она мне точь-в-точь, как Вера в первый вечер нашего знакомства. Только ее голос не обладал решительностью моей подруги, которой нельзя не подчиниться, а, скорее, был волнующим и загадочным. Он таил в себе обещание новых, непознанных радостей, проникал в меня, заглушая разум и пробуждая желание.
Моя рука, прижатая ногой Лены, как оказалось, была в волнующем соседстве с ее…
А из зала уже доносились первые стоны. Черт побери, да что же такое творится в моей квартире? Как я докатился до этого?
Схватив зубками мою нижнюю губу, Лена осторожно потянула ее на себя и принялась ласкать языком. В моем трико кое-что назревало, а пальцы гладили нежную кожу, которая постепенно начала увлажняться.
Значит так, Верочка? Ты этого хочешь? Отлично, именно это ты и получишь.
И я подхватил Лену на руки.
Проснулся я от глухого стука в стену, и, вздрогнув, сбросил с себя махровое покрывало. Стук откуда-то с верхних этажей все усиливался, как будто приговаривая: «Познакомься, мы твои новые соседи». Со сна стрелки на бабушкиных часах расплывались, я встряхнул головой и угрюмо присел на краешек кровати. Приснится же такое. А главное, оборвется в самый неподходящий момент!
Пятнадцать минут первого. Надев трико, я встал и, потянувшись до хруста костей, шагнул в сторону телевизора. «Горизонт» плохо показывал MTV, с седой рябью, старческими хрипами и покашливаниями. На этот раз он пытался напеть мне Бон Джови «It’s my life». Не знаю как там у Бон Джови, а моя жизнь не очень-то устраивала меня в последнее время. Ощущение неудовлетворенности нарастало с каждым днем, и песня только напоминала об этом своим дурацким припевом. Наслушавшись достаточно, я щелкнул по выключателю телевизора и остался в тишине, если не считать «дятла» за стеной.
Я распахнул шторы и, пройдя на кухню, достал сигарету из пачки «Winston», лежащей на столе. Так, если Вера сегодня не объявится, то я лопну от терзающих меня сомнений.
К родителям я не поехал, так как боялся, что вернется Вера и никого не застанет. Чтобы хоть чем-то себя занять, я начал делать то, что никогда не любил: помыл полы, вытер пыль с мебели, отполировал зеркало и даже как смог приготовил еду. Суп получился темно-серого цвета с подозрительным коричневатым наваром, но на вкус был вполне сносным.
Часа в четыре я достал медицинскую энциклопедию, и решил повторить анатомию перед началом учебного года. Когда до меня дошло, какой ерундой я занимаюсь, я бросил книжку и вышел на балкон покурить.
Из дома напротив раздавались звуки игры на гитаре, противным голосом громко пел магнитофон:
…Ах, куда подевался Кондратий…
Слушают же люди всякую гадость! Усевшись на табурет, я глубоко затянулся. Мне скоро на работу, а Веры все нет и нет.
На улице стояла невыносимая духота. Вот вам – Сибирь, загадка природы. Бывало, в это время все в куртках ходили, а сейчас вон девки на крыше соседнего дома загорают, трусики с балконов свешиваются.
Стоп! С каких еще балконов? Я живу на последнем этаже! Встряхнув головой, я встал на ноги. Действительно, откуда-то сверху плавно опускались нежно-розовые стринги.
… так огорчаться совсем не кстати…
Дойдя до перил моего балкона, они замерли и стали насмешливо подпрыгивать в такт музыке. Кто-то дергал за нитку.
Потянувшись, я дернул их на себя. Они на миг замерли, а потом резко взметнулись вверх. Высунув голову, я попытался разглядеть, куда они пропали, но ничего не увидел. Бросив недокуренную сигарету, я побежал в прихожую открывать дверь. На пороге, как я и думал, стояла запыхавшаяся Вера. Люк, к которому вела лестница на площадке, был распахнут настежь.
– Ты! – только и смог сказать я, обняв свою подругу.
Одной рукой я проверил свое предположение и убедился, что под юбкой белья нет.
– Да, я, – улыбнулась она.
С нетерпением я втянул Веру в квартиру. Хотя бы с одной стороной своей неудовлетворенности я покончу прямо сейчас. С остальными придется разбираться позже.
Изнеможенные мы развалились на необъятной бабушкиной кровати, которая, наверное, переживала свое второе рождение с тех пор, как я стал ее новым хозяином. Вера прикрыла глаза – скорее всего, не выспалась. Я молча наблюдал за ее мерно вздымающейся грудью, полуоткрытым ртом и перебирал длинные светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Хотелось расспросить о походе, но вместе этого я произнес:
– Мне сегодня сон странный снился.
– Неужели? – в полудреме ответила Вера, ничуть не шелохнувшись.
– Как будто ты привела какую-то парочку, и мы вчетвером занялись любовью.
Вера открыла глаза и, повернувшись ко мне, спросила:
– Серьезно? И как это было?
Понимая, что поймал ее на крючок, я подробно описал Костю и Лену, оттягивая до последнего развязку.
– …ты сидишь у него на коленях. Причем не просто так, а еще лезешь к нему, чуть ли не извиваешься вся. Когда я увидел вас, то жутко разозлился. Хотел с ним разобраться, но Лена мне помешала. Ну, я на нее и отвлекся. Вначале ничего такого, а вот потом…
– А ты бы разобрался с ним? – вырвалось у Веры, но она тут же махнула рукой, дав понять, что ее это не интересует. Вместо этого она спросила: – Тебе понравилось?
– Вообще-то, она была симпатичная, – я улыбнулся ей и добавил, – но ты лучше.
– Да я не о том, дурачок, тебе понравилось вообще все это?
– Ну… трудно сказать.
Она недоверчиво хмыкнула и спросила:
– А с этим парнем у тебя что-нибудь было?
– Нет, не бы… Ты что, с ума сошла?
– Так, на всякий случай уточняю.
После этих слов Вера сладко вздохнула и положила голову мне на грудь.
– Слушай, а ты на работу не опоздаешь?
Ой, и правда!
Глава шестая
Бонифаций выходит в свет
Говорят, что время летит быстро, когда с тобой происходит что-то новое, интересное. Я с этим не согласен. Следующие два месяца, заполненные однообразием, промчались для меня почти незаметно, можно сказать, в одно мгновенье. Наверное, все дело в рутине. Когда твоя жизнь превращается в нее, дни сливаются в единый безликий поток, из которого трудно выделить что-то определенное, и ты плывешь по нему, уже не обращая внимания на все что вокруг.
Я обжился в своей квартире, привык к каждому ее уголку и уже начал подумывать о ремонте. С началом учебного года у меня осталось совсем мало свободного времени, так как расклад дня по большей части принадлежал не мне, а обстоятельствам – с утра до середины дня шла учеба, а каждую третью ночь я проводил в конторе, работая сторожем. Ко всему прочему, львиную долю свободного времени отнимало выполнение домашних заданий. Непрестанно шла зубрежка анатомии и фармакологии, по биохимии я старался запомнить бесчисленное множество формул, а для гистологии пришлось раскопать в себе таланты художника, чтобы нарисовать различные формы живой материи: органоиды, клеточные элементы, кожу, органы чувств. Со временем такой распорядок перестал меня устраивать – хотелось ночевать у себя, иметь свободное время на руках, чтобы проводить его так, как мне хочется. Кроме того, я постоянно не высыпался. Ложиться рано удавалось не всегда, вставать же приходилось неизменно в семь утра, а иногда и раньше. Ночные дежурства в конторе меня особенно изматывали, поэтому восполнять хроническое недосыпание приходилось днем. Зачастую на лекциях.
Родители своим невмешательством в мою личную жизнь дали понять, что теперь я отвечаю сам за себя. Не «отрезанный ломоть», конечно, но больше и не «сыночек». Они редко появлялись у меня, предпочитая общаться либо на их территории, либо по телефону, установленному вне очереди на их деньги. Честно говоря, я даже не знал, как относиться к поведению родителей. Переехав жить отдельно, я боялся, что они начнут на расстоянии командовать мной, как это было пока я жил у них. Однако вместе с этим исчезла та незримая страховочная сетка, которая была постоянно натянута подо мной до сих пор. Да, я научился сносно готовить, стирать и даже, чудо из чудес, штопать, но порой мне не хватало ощущения, что о тебе кто-то заботится, печется. Как моя мама, например.