— Ближе к поверхности находятся подземка, электрические кабели, канализация, а под ними еще один водовод. Так что выход у нас один — закапываться все глубже, — ответил Голден.
— А сколько вообще требуется воды, чтобы утолить нашу жажду? — поинтересовался Мерсер.
— И помыть вас? И спускать воду в туалете? Начните с полутора миллиардов галлонов в день.
— И для этого у нас имеется водохранилище Кротон, — сказал Майк, подразумевая находящуюся в округе Уэстчестер и состоящую из двенадцати огромных резервуаров систему, из которой вода поступает в город по трубопроводам длиной примерно пятьдесят миль.
Голден кивнул:
— Кротон достиг предела своих возможностей еще в начале двадцатого века. Поэтому инженерам пришлось прокладывать каналы дальше на север, к горам Катскилл и реке Делавэр.
Дверь прицепа отворилась, и заглянувший в нее рабочий крикнул:
— Джордж! Путь свободен, можно спускаться.
— Спасибо. Больше тебе детективы ничего не сказали?
Мы все обернулись к двери, чтобы выслушать ответ.
— Они весь день проковырялись там с тестами этой штуки — как она называется?
— ДНК, — ответила я. Три мои самые любимые буквы алфавита. В 1989 году, для того чтобы получить хотя бы предварительные результаты генетического анализа, требовалось полгода лабораторных исследований. Теперь же мы, обнаружив на рассвете останки человека, можем уже к закату установить его личность — и прямо на месте преступления.
— Ну да, у них тут передвижная лаборатория на улице стоит. Это явно Дюк и те двое из Тобаго.
— А кто эти двое? — спросил Майк.
Джордж протянул руку за одним из клеенчатых плащей.
— Не повезло Дюку. Из наших людей он был, наверное, последним, кто вызвался бы работать с этой парочкой. Дюк был «кабаном» в пятом поколении, настоящим профессионалом. А эти двое — просто сопляки, двоюродные братья с южных островов, появились у нас всего пару месяцев назад. Вчера их впервые назначили в вечернюю смену.
— Так здесь и по вечерам работают? — спросила я. Мне трудно было представить себе, как люди и в дневное-то время отваживаются спускаться на такую глубину, а в темноте и подавно.
— Работы ведутся круглые сутки и без выходных, Алекс, — ответил Джордж. — Ну что, будете спускаться все трое?
Ответ застрял у меня в горле, но Майк и Мерсер ответили сразу: да.
Джордж подошел к группе «кабанов», сидевших перед телевизором.
— Ребята, мне нужен один из вас в провожатые.
Все они молча, точно не слышали его, поднялись со стульев и потянулись к двери.
— Бобби! Бобби Хассетт, — позвал Голден, — будь добр, сделай мне такое одолжение.
— Прости, Джордж, я тут с рассвета на подхвате кручусь. Пора и домой ехать. — Хассетт распахнул дверь и придержал ее открытой.
— Ну ладно, кто-нибудь, наберитесь смелости, — сказал Голден. — Эти детективы хотят разобраться в случившемся, сделать нашу работу более безопасной.
Никто ему не ответил.
Голден хлопнул по спине ближайшего к нему «кабана»:
— Надевай амуницию и пойдем.
— С ней я вниз не пойду, — мрачно ответил «кабан».
— А в чем дело-то? — спросил Майк. — Она бывала в таких местах, куда ты не сунулся бы, даже если бы я шел впереди тебя с «Калашниковым» в руках.
Голден отмахнулся:
— Не обращайте внимания, Алекс. Все это старые бабьи сказки. Якобы женщина в туннеле — дурная примета.
Судя по реакции на просьбу Голдена, эту сказку считали здесь правдой чистой воды.
— Это не сказка, — угрюмо произнес «кабан» и пошел к двери. — И не примета. Какая, к черту, примета. Там внизу смерть ходит, Джорджи. С начала этих работ мы потеряли тридцать человек. Сколько еще людей должно погибнуть?
— Если мы все не поместимся, могу подождать здесь, — сказала я.
У моих ног стояли на земле деревянные ящики со штампом на каждом: «ВЗРЫВЧАТКА — 30 ФУНТОВ». Прямо передо мной находилась железная клеть восемь футов высотой — вроде тех, в каких аквалангисты спускаются в океан, чтобы фотографировать акул. Сетчатые стены ее были выкрашены красной краской, она висела над зевом шахтного колодца на цепи огромной лебедки. К самому верху клетки была прикреплена табличка: «ОПАСНО — ВО ИЗБЕЖАНИЕ УВЕЧЬЯ ДЕРЖИТЕ РУКИ ПОДАЛЬШЕ ОТ ДВЕРИ».
Джордж Голден улыбнулся мне:
— Входите, Алекс. Она нас всех выдержит.
Майк подтолкнул меня в спину, и я без всякой охоты вошла в «Алимак» — маленький лифт, которому предстояло спустить нас на самое дно. Мы были одеты в форменные желтые плащи, на головах — пластмассовые каски, на ногах — резиновые сапоги со стальными носками. Мои оказались мне великоваты — чтобы не спотыкаться, приходилось идти, шаркая подошвами по земле.