Один из этих местных ребят за столиком под телевизором обращается к нам. На хорошем английском:
– Вы не против, если мы выключим телевизор?
– Э? – Я.
Снежные байкеры, изрядно охрипшие от постоянного смеха и ора, разом притихли. Все взоры были обращены на Рагнара, на лицах – почтительное ожидание.
– Скажите, друзья, – улыбнулся Рагнар, – любите ли вы поэзию?
Билл закашлялся, подавившись элем.
– Поэзию?
– Да, поэзию, – отозвался Рагнар, явно задетый скептическим тоном Билла. – Поэзию воинов! Поэзию викингов – снежных байкеров!
– Мы хотим включить радио. Сейчас будет радио-бинго.
Я мысленно застонал, когда понял, что он имеет в виду: северные саги, долгие, нудные и нескладные вирши о крутых мужиках, что похваляются друг перед другом своими подвигами; пьяные басни о вечно бухих воителях с явными психопатическими наклонностями – какие они распрекрасные, хитроумные, доблестные ушлёпки. Хорошо еще, саги Рагнара оказались относительно короткими, а то я бы точно рехнулся. Рагнар поднялся на ноги, пошатнулся, но все-таки устоял – и велел принести мед поэзии. Двое байкеров притащили огромный глиняный таз, до краев полный эля. Пинт пятнадцать, не меньше. Рагнар осушил его одним глотком и начал свое поэтическое сказание.
– Я, Рагнар, – он ударил себя кулаком в грудь, – круче всех мужиков! – Он выплюнул сгусток какой-то гадости и продолжил:
Всякий из Сыновей, кто захочет оспорить мою крутизну,Познакомится с верным моим Мозгобоем, ревущей пилой.Он потряс кулаком и продолжил:
Когда был я младенцем, сосал материнскую грудь,Обе груди я матушке напрочь отгрыз.А в два года родного отца зарубил топором.Сыновья Рогатого бога почтительно зааплодировали.
Когда мне сравнялось три года, мой член стал длиннее и толще,Чем у любого из взрослых мужей.Я отымел во все дыры родную сестру и насрал в рожу дьяволу,Я ничего не боялся.От моего пердежа все коровы на поле валились замертво.Я могу перепить всех богов. Тор по сравнению со мной – слабак.В сражении я лучший и в ебле я лучший,В здеже и дрочилове – нет мне равных.Однажды сразился я с Одином, старым болваном,Все три его рога легко запихал ему в зад.Рагнар смачно рыгнул и потерял нить.
– Включайте, конечно. – Гимпо.
– Ну да, – продолжил Рагнар, – как-то раз, когда мы совершили набег на Йоркшир, я отодрал 8000 женщин и заправил в зад 2000 мужикам, не считая овец и…
Парень, который обратился к нам по-английски, поднимается, вырубает телевизор и включает маленький радиоприемник на полке между двумя нашими столиками. Он невысокого роста, на лицо вполне симпатичный. Высокие скулы, усы, блеск в глазах, манера держаться немного нахальная, но не высокомерная. Обычно девушки таких любят: относятся к ним с материнской заботой и в то же время находят их очень даже сексуальными – собственно, этого им и надо (парням, я имею в виду). Он подходит к бару, говорит что-то барменше, и та смеется. Достает из-под стойки пачку ярко раскрашенных карточек размером восемь на шесть дюймов и отдает их парню.
Я все пытаюсь понять, что такое радио-бинго, и тут Гимпо говорит:
– А можно мы тоже сыграем?
– Да, конечно, – отвечает парень. – Мы сядем к вам за столик, и я покажу, что надо делать. – Они с приятелем пересаживаются к нам. Барменша тоже присоединяется. Она переносит со стойки телефон и ставит его на край стола. Мы сидим с одной стороны стола, они – с другой, напротив нас.
Большинство, я так думаю, знает правила бинго, так что я не буду ничего объяснять. Радио-бинго – это самое обыкновенное бинго, только по радио. Диктор зачитывает номера по-норвежски, наш новый друг переводит их на английский, и если номер есть у кого-то на карточке, он зачеркивает его крестиком. Если у кого-то из радиослушателей выходит полностью зачеркнутый ряд, он звонит в студию, все его поздравляют, зрители в студии ликуют, и игра продолжается.
Он продолжал в том же духе еще часа три. Причем я привел самый лучший фрагмент. Дальше был вообще мрак.
Бинго – штука донельзя скучная, в плане вклада в культуру – вообще никакая, но вот я сижу и играю в бинго, 4 ноября 1992 года, без пяти девять вечера. Очень скоро мы с Z и Гимпо начинаем узнавать норвежские цифры и зачеркиваем номера еще до того, как их переводят на английский.
Голос у ведущего очень даже бодрый. Похоже, он человек веселый. Когда в студию звонят люди, у которых зачеркнут весь ряд, он что-то им говорит, и они смеются. Мы тоже смеемся. Игра продолжается. Z спрашивает у наших новых друзей, они когда-нибудь выигрывали или нет?
– Нет. На Магеройе никто никогда не выигрывал. Играет весь остров. Каждую среду. Но никто никогда не выигрывал.