Сколько раз запрещалось сотрудникам внутренних дел курить в кабинетах. Но курили и будут курить! Тут, как говорится, одними запретительными мерами проблему не решишь. Уж очень нервная и ответственная работа. И хотя курево яд, но успокаивающий яд…
— Знаю. Потерпи. Скоро выпуск курсантов.
— Что делать, придется потерпеть, — философски отнесся к отказу в кадрах Паромов. Потом добавил с долей разочарования в голосе: — Хоть и не ахти какие кадры, но все же…
— Это еще почему: не ахти? — внимательно посмотрел Озеров.
— Говорят, не та кузница… — неопределенно ответил Паромов. — Не кадры кует, а только брак выдает.
Первые выпуски школы милиции показали, что выпускники блистали физическими данными, отменным здоровьем, хорошей спортивной подготовкой, но не юридическими знаниями. Поэтому в следственных подразделениях в ним относились настороженно, и начальники следственных отделений большого энтузиазма от выпускников Орловского филиала средней школы милиции не испытывали.
— Это ты брось. Можно подумать, что сам все знал, когда в милицию пришел…
Реплика Озерова была резонна. Паромов смутился.
— Да я и сейчас не все знаю, — постарался сгладить он свою неловкость. — Не зря же пословица существует: век живи — век учись…
— …все равно дураком помрешь, — усмехнувшись, окончил пословицу Юрий Владимирович. Но тут же посерьезнел. — Все мы когда-то с нуля начинали. Никто готовым специалистом не рождается. Разница лишь в том, что одни стараются, а другие относятся к делу спустя рукава. И опять же в нашей работе многое зависит от наставников. Как научишь, то и получишь! Или ты по иному мыслишь?
— Нет. Все верно… — поспешил согласиться Паромов, желая как можно быстрее покинуть кабинет начальника: в отделении дел было свыше крыши. Но тот отпускать подчиненного не спешил.
— Слышал: вызывали в инспекцию по личному составу, — устремил прищуренный взгляд на Паромова Озеров, одновременно наугад гася окурок о дно пепельницы.
— Вызывали.
— Почему не доложил? — Большие серые глаза Озерова, не мигая, уперлись в переносицу Паромова, словно гипнотизируя.
— А что докладывать, если вызов был связан с седьмым отделом милиции, — привстал со своего стула Паромов, чтобы было сподручней загасить окурок, — …с делом о подрезе Смирнова.
— Помню. И что?
— Вещественные доказательства, запчасти какие-то со второго автомобиля пропали. Теперь, как водится, козлов отпущения ищут. Как всегда. Оперативников таскали и меня вызывали.
— Сколько раз вам нужно говорить, чтобы все документировали, — от искреннего возмущения бестолковостью подчиненных повысил Юрий Владимирович голос, — каждый шаг. Тогда вот таким ляпсусов не было бы!
— Я и задокументировал, когда дело в прокуратуру передавал, — немедленно отреагировал Паромов на несправедливое и огульное обвинение начальника следственного отдела. — Специально через прокурора их следователя приглашал, чтобы по данному делу все вещественные доказательства по описи передать. И передал. А он вещдоки в прокуратуру забирать не стал, оставил в отделе на хранении… И что-то пропало… А адвокат одного обвиняемого…
— Не Лунев ли? — перебил Паромова Озеров уже более спокойным голосом.
— Он самый.
— Ну, и адвокат Терразини! Никак ему неймется! — усмехнулся Озеров, сглаживая этим прежнюю резкость. — В мою бытность следователем все, бывало, палки в колеса вставлял. И сейчас, вижу, таким же остался. Извини, что перебил. Продолжай.
— …Откуда-то пронюхал — по-видимому, когда решался вопрос о возмещении гражданского иска — и написал жалобу на имя генерала, — продолжил Паромов. — А генерал красным карандашом резолюцию наложил: «Проверить и привлечь»! Вот инспекция и начала рвать и метать. До прокурорского следователя у них зубы коротки, вот и давай бить своих, чтобы чужие боялись.
Новый генерал УВД Волков Алексей Николаевич, направленный в Курскую область из Амурской, укрепляя свои позиции, был щепетилен в вопросах милицейской этики и даже в мелочах спуску сотрудникам не давал. А уж к тем, кто хоть как-то «замарал» милицейский мундир, был вообще безжалостен.
— И чем закончилось?
— В отношении меня ничем. Я послал подальше штабную подполковницу, проводившую проверку, написал рапорт с изложением моего видения данной проблемы, а от дачи каких либо объяснений отказался, сославшись на статью 51 Конституции. Извините, товарищ начальник, но не люблю я штабных и тыловых чинуш, от которых проку, как от козла молока, только палки в колеса вставляют да оклады раза в полтора поболее наших получают, а сами даже обыкновенного пьяницы в отдел милиции никогда не доставили, не говоря уже о настоящих преступниках. Чистоплюи и лизоблюды хреновы…