Что-что, а пользоваться косметикой Смирнова Мальвина умела! И любила.
Впрочем, какая из Евиных дочерей не любит косметику и не пользуется ею? Порой, когда надо и когда не надо. Тут многие мужчинки, особенно причисляющие себе к богеме, стали пользоваться. И не только косметикой пользоваться, но и своими задницами повиливать на бабий манер…
Мальвина знала, что не только сосед Нехороших, но и многие мужчины, кто с интересом, кто с откровенной похотью, останавливали на ней свой взгляд. Знала и радовалась. Впрочем, глубоко в душе. Внешне же делала вид, что в упор не замечает пристального внимания со стороны мужского пола. Кокетничала сама с собой.
О прозрачных намеках соседа Олега, о его навязчивом приставании сообщать мужу она не стала. Не хотела веселить соседей по дому ненужной ссорой или же дракой.
«Не знают — и слава Богу. А то, кроме общих неприятностей со скандалом, неизбежно возникнут слухи о моей супружеской неверности. Вмиг запишут в гулящие бабы, в потаскушки и шмары, ославят на всю округу. Что-что, а это у нас умеют… А нам такая слава не надобна? Нет. Отшила нахала — и точка… — размышляла она, проявляя практическую сметку и житейскую мудрость. — У Артема своих неприятностей хватает. То частые конфликты на работе с каким-то алконавтом Цыбиным, то с соседом по гаражу, задиристым Крючковым Дмитрием, по прозвищу «Крюк». На прошлой недели даже подрались. Благо, что мужики из ближайших гаражей набежали, разняли, а то бы до сих пор ходил Артем с фингалом под глазом или со сломанным носом».
Почему у мужа возник конфликт на работе, она не знала. Поняла, что грузчик из мужниной бригады, Цыбин, не хочет нормально работать, нарушает дисциплину, часто пререкается, но пользуется родственными связями, и его не увольняют. Мужу это не нравилось. А кому бы нравилось?..
О конфликте с соседом по гаражу, наоборот, знала, что называется, досконально и из первых рук. Тут ни муж, ни другие автолюбители не церемонились.
Крюк почему-то стал претендовать на их гараж, купленный ею у бывшего владельца с соблюдением необходимых норм закона и с составлением купчей. Однако сосед выдвинул сумбурную версию о своем праве первой руки при сделке купли-продажи гаража. Откуда взялось это право, откуда взялся сам Крюк со своими претензиями — было не понятно. Но конфликт возник, тлел и расширялся. И плевать, что возник на пустом месте, из ничего, словно фантом. Зато скандалы и драка мужа с Крюком были уже не фантастические, а очень даже реальные. И этот конфликт затихать не собирался, точнее, Крюк не думал его оканчивать. И грозился, что он при случае расправится с четой Смирновых, рассчитается по полной программе за «украденный» у него гараж. Приходилось опасаться этого хулигана и скандалиста. К тому же, по некоторым данным, почерпнутым из надежного источника (один знакомый работал в местном отделе милиции) было известно, что Крюк уже имел судимость за хулиганство, и вновь побить и искалечить человека ему ничего не стоит. Выходило, что забот у Артема и без приставаний соседа Олега с его сексуальными услугами хватало.
«Лишние заботы мужу не нужны, у него своих, как дерьма в общественном сортире — через край», — рассуждала практичная Мальвина. Даже соседке Лилии, жене Олега, ничего не сказала о его прыти: зачем бедной женщине сыпать соль на рану. Даже слепому было видно, как не сладко той приходится с мужем. Не видела Мальвина в глазах соседки радости и смеха ее она не слышала. Такое вот житье-бытье…
10 МАРТА. ВЕЧЕР
В этот день, десятого марта, после работы она, как обычно, подкатила к подъезду своего дома на «девятке». Лихо вписалась в небольшую площадку перед домом, паркуя автомобиль. После чего картинно, как это происходит в американских фильмах, небрежно так, с напускной ленцой, открыла дверцу, выставила обе ножки в кожаных демисезонных сапожках с точеными продолговатыми каблучками и длинными, до колен, голенищами. Откровенно продемонстрировала импортные колготки и короткую юбчонку, едва прикрывающую интим. Посчитав произведенный эффект достаточным, опустила ножки на уже очистившийся от снега и льда асфальт. Потом грациозно выплыла из салона сама.