Выбрать главу

Джори хотела позвать одного из конюхов и попросить его отвести кобылу во Фламстед, но потом передумала. Все до единого люди де Варенное были заняты: подковывали боевых лошадей, чинили доспехи, – и нельзя было с чистой совестью отвлекать их для личных дел. Джори оседлала Зарю, потом надела уздечку и повод на свою собственную лошадь, вывела обеих кобыл из конюшни и вскочила на Зарю.

– Я сама тебя верну. Фламстед в соседнем графстве, всего в нескольких милях. Проедусь на тебе в последний раз, моя красавица.

Земли в Эссексе, по которым скакала Джори, принадлежали де Вареннам, а когда она добралась до Хартфордшира, работающие в поле крестьяне указали ей дорогу на Фламстед. Увидев пастбища для лошадей, Джори поняла, что добралась до места. Сторож не стал ее задерживать, и она беспрепятственно проехала во двор замка, размышляя, почему ее пропустили – потому что она женщина или потому что при ней две лошади. Возле конюшни девушка заметила грума с крупным скакуном серой масти, спрыгнула на землю и обратилась к слуге:

– Добрый день. Я – Марджори де Варенн. Может быть, вы узнали эту красавицу кобылу? Ее вырастили здесь, во Фламстеде. Это дар графа Уорика, который я возвращаю. – «Он смотрит на меня, как лунатик. У него что, языка нет?»

– Конечно, миледи, конечно. – И грум быстро выполнил просьбу.

В этот момент из конюшни появились двое мужчин. У Джори перехватило дыхание. «Ублюдок! Я думала, ты в Уорикшире!»

У Гая де Бошана сжалось сердце, но потом он сузившимися глазами впился в возникшее перед ним видение. Джори была еще красивее, чем он ее помнил, серебристо-золотистые волосы нежной волной падали ей на плечи. Он обратился к стоящему рядом дворецкому:

– Подай даме эля, Берк. Она его любит.

Он заметил, как Джори вздернула подбородок, понял, что она рассердилась, и испытал мстительное удовлетворение от того, что ей приходится смотреть на него снизу вверх.

– Я не ожидала, что ты здесь. Но раз так получилось, я смогу вернуть тебе твой дар лично. В таких обстоятельствах я не могу его сохранить.

Это был тяжелый удар по его гордости. Она вернула прекрасную белую кобылу, которую он сам вырастил, – словно бы швырнула подарок ему в лицо, как будто животное было так же проклято, как он сам.

– Я получил твою записку, что де Боун сделал тебе предложение. – Мысль, что она выйдет замуж за другого, наполнила его сердце черной яростью, но лицо его оставалось бесстрастным, а голос – безразличным.

В зеленых глазах Джори сверкнул вызов.

– Хэмфри де Боун – честный молодой рыцарь, не то, что некоторые из моих знакомых.

Уорик больше не мог сдерживаться.

– Полагаю, это доверчивый молодой дурак, которым ты легко сможешь вертеть.

– Какое, дьявол побери, это имеет значение? – с яростью выкрикнула Джори.

– А то, что ты – маленькая испорченная дрянь, которая только и умеет, что заманивать мужчин! Надеюсь, он сумеет ужиться с высокородной шлюхой, которая вдоволь наразвлекалась до свадьбы, пытаясь потерять невинность с известным своими пороками графом Уориком!

Джори была потрясена. Кроме того, она пришла в бешенство от потока жестоких оскорблений, которые он на нее излил. Решившись сравняться с ним в язвительных ударах, она одарила графа лучезарной улыбкой, грациозно обвела рукой поместье и сказала:

– Фламстед великолепен. Насколько я знаю, он достался тебе от одной из покойных жен? Полагаю, это была доверчивая молодая женщина, которой легко вертеть и от которой легко избавиться.

Уорик в бешенстве шагнул к Джори, но тут появился Берк с кружкой эля.

Джори хотелось выплеснуть ее содержимое прямо в смуглое лицо Уорика, но она сдержалась. «Дьявол меня побери, если я подарю ему такое удовольствие». Она с улыбкой поблагодарила дворецкого, поднесла кружку к губам и выпила ее одним духом. Потом царственной походкой, которую переняла от Джоанны, подошла к своей лошади, приняла у грума поводья и с юной грацией вскочила в седло.

– Я говорю тебе adieu, француз, до новой встречи.

– Проклятая сучка, – сквозь зубы пробормотал граф. Потом крикнул груму: – Оседлай лошадь и проводи леди до владений де Вареннов!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПРЕДАННАЯ ЖЕНА

Глава 10

Одетая в золотые и лазурные цвета де Вареннов, Джори стояла перед алтарем в часовне Хедингема. Она не смогла заставить себя надеть чудесное зеленое платье, в котором собиралась выходить замуж за Гая де Бошана. Как завороженная, Джори смотрела на пламя высоких свечей и вспоминала другие свадьбы, на которых бывала. Интересно, все ли невесты в день венчания испытывают те же чувства, что и она: неуверенность, тревогу, острое волнение?

Ее окатило сознание вины, когда она клялась перед Богом повиноваться Хэмфри де Боуну, любить его, почитать, вместе быть в здравии и болезни, в горе и в радости. «Я не люблю Хэмфри, но постараюсь стать хорошей женой». Джори прикрыла глаза.

От этих печальных мыслей ее отвлек вопрос священника:

– Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?

– Я, – ответил граф Суррей и вложил руку Джори в ладонь Хэмфри.

Джори чувствовала, что рука у нее немного дрожит, и в который раз задалась вопросом, не совершает ли самой большой в своей жизни ошибки? Усилием воли она справилась с дрожью и вернулась к прежней решимости.

После полудня начался пир. Воины де Варенна и уэльские лучники Линкса в последний раз наслаждались радостями мирной жизни перед началом похода во Францию. За стенами замка установили козлы со столами для простых воинов и замковой прислуги.

Новобрачные останавливались у каждого стола, поднимали кубки с гостями, принимали поздравления и лишь потом прошли в зал, где их ожидала знать. Джори, повеселевшая от вина, решила, что оно поможет ей сохранить улыбку на лице.

– Ты вторая по красоте новобрачная, какую когда-либо видела Англия, – сказала Джоанна. – Даже Глостер почти в тебя влюбился.

Гилберт ухмыльнулся:

– Я уже научился никогда не перечить беременной женщине. Обещайте мне танец, леди Марджори.

– Это для меня честь и величайшее удовольствие, милорд граф.